Всему свое время
Ровно месяц назад редакция предложила мне высказать свою точку зрения по поводу только что прошедших выборов. Я тогда попросил время для размышления, и вот что из этого вышло...
Если говорить о выборах абстрактно, применительно к некой стране Х, то, для того, чтобы быть избранным, за редким исключением, нужно пообещать, как минимум, две вещи: в случае избрания снизить налоги и увеличить расходы на социальные программы. После того, как вас избрали, нужно сделать, как правило, две вещи: увеличить налоги и сократить социальные расходы. И еще. Если вы не являетесь убежденным сторонником какой-либо партии, исходя из чисто прагматических, простите, меркантильных соображений, выгоднее голосовать за партию, являющуюся самой сильной среди оппозиции. Расчет прост: чем меньше будет разрыв между победившей партией и следующей за ней оппозиционной, тем короче будут оглобли, которые будут все время толкать в спину правящую партию и заставлять ее делать больше для всех с тем, чтобы остаться у кормила самим.
Если же вернуться к исходной точке, то по поводу 18 сентября нужно отметить следующие весьма разнородные, но не противоречащие друг другу вещи. Если вы не согласны с тем, что происходит вокруг вас, но на выборы не ходили, то значит, проголосовали «за». На другой день после голосования, встречаясь со знакомыми, которые, как и вы, ходили на выборы, но голосовали «против», совсем не обязательно задаваться совершенно риторическим вопросом: «Интересно, откуда же тогда такой результат?!» Может быть, стоит завести себе еще и знакомых из числа тех, кто голосует «за» уже последние четверть века. Поверьте, что, как минимум, круг знакомых чисто арифметически существенно расширится.
Правда, это может быть не совсем тот круг, в котором вы будете чувствовать себя ровно так же, как со своими единомышленниками. Но ведь вас же не раздражает, когда сталкиваетесь с ними сейчас в автобусах, в очередях, на работе, не подозревая о том, как они голосуют, да и, честно говоря, не спрашивая себя об этом. Правда и то, что несменяемость правящей верхушки, которая скоро приблизится к половине очередного семидесятилетнего срока, уже на подсознательном уровне опять закрепила у многих граждан парадоксальный образ действий. Попробую проиллюстрировать эту мысль парой зарисовок с натуры.
Осень 2010 года. Выборы в Солецком районе Новгородской области. В числе других вопросов объединение волостей, и на должность главы одной из них претендуют нынешняя глава и наш кандидат. Уже после обеда звонок: «Саня, ты же знаешь, мы за тебя рубаху порвем, но приезжала на автобусе староста и повезла голосовать только тех, кто за Юльку!» Приезжаем. Сидят в избе 11 мужиков, трезвые, курят. Едем в участковую комиссию. Подробности опускаю, в итоге туда уезжает машина с нашим наблюдателем. Вечером этот ящик вскрывается отдельно: там 11 бюллетеней, 10 «за Юльку» и один за нашего кандидата.
Двумя годами позже. Селижаровский район Тверской области. Выездное голосование. В основном люди очень и очень пожилые. Картина не для слабонервных: бедность и заброшенность, подчас, вопиющие. Те, кого традиционно относят к сторонникам коммунистов. Просительный взгляд в сторону приехавших с вопросом: за кого голосовать? Члены комиссии деликатно держат паузу и кивают в мою сторону: вот он, как наблюдатель, может помочь вам оформить бюллетень. В разных вариантах сочетание слов, но суть просьбы одна: «Сынок, поставь галочку за ту партию, за которую Путин - он нам пенсии платит».
Несколько слов о «коротких оглоблях». О насущной необходимости той самой реальной сильной оппозиционной партии. Так получалось, уже видно исторически, что у нас она сама не складывается. Многие, наверное, еще помнят выборы в середине девяностых, когда в избирательном бюллетене было больше сорока партий, включая партию любителей пива. К 2006 году это понимание дошло до того, что в недрах власти решили, что надежнее всего создавать ее самим. В «Справедливой Росси» главным было даже не откровенно социалистическая, социал-демократическая идеология, а то, что возглавил ее второе, или третье, смотря как считать, лицо в государстве. Это было легко читаемым условным знаком для тех, кто по разным причинам не хотел себя связывать формальным членством с «Единой Россией». И это был правильно подобранный ключик к той иерархии общественных отношений, которая сложилась веками на одной шестой части суши. Неожиданно для многих этот проект оказался удачным, но потом вектор переменился, и, спустя двадцать лет, избирательный бюллетень снова едва уместился на одном листе. В итоге «оглоблей» не стало никаких. Даже длинных. И это тоже, по-своему, логично. Это обратное направление того самого исторического вектора. Единственная, пожалуй, досада - низкая явка в целом по стране и уж откровенно вызывающая по северной столице, а особенно по Москве.
Впрочем, это ничуть не ставит под сомнение сами их итоги, поскольку порог явки не только решающего, а никакого вообще значения не имеет. И главный итог дня голосования тоже не нов: он всего лишь является отражением общественного договора, доминирующего сегодня в нашем обществе. Со времен Руссо, введшего это понятие в широкий оборот, изменилось мало что. И формой подписания старой или новой редакции общественного договора как раз выборы и являются. Общественный договор, по сути своей, это обмен обещаниями и ожиданиями между властью и гражданами. Характер его меняется в зависимости от обстоятельств. В предыдущие годы это был обмен лояльности на стабильность и достаток, а с 2014 он строится на готовности большинства граждан к ограничениям в обмен на статус великой державы.
При упоминании Джонатана Свифта многие из нас по привычке вспоминают «Приключения Гулливера», хотя при жизни автор был больше известен в Англии, как один из лидеров оппозиции и автор весьма ядовитых памфлетов. Впрочем, и его романы являются лишь их развернутым вариантом. Так вот в одном из них он дал, пожалуй, лучшее определение тому, что называется политикой, написав: «Партия - это безумие многих ради выгоды единиц».
Изменится ли что-либо в этой формуле в сентябре двадцать первого года? Поживем - увидим.
Евгений Самуйлов