Хотим ли мы мусорный кризис?

Тема вывоза мусора продолжает будоражить умы общественности. В субботу, 17 февраля, группа порховских активистов запланировала и провела митинг против складирования в районе псковских ТКО. Митинг – это, вне всякого сомнения, прекрасно. Думаю, не ошибусь, предположив, что многие искренне сопереживают порховичам.

Глядя на организаторов, участников и сюжет мероприятия, меня не покидало ощущение: все это уже где-то было и повторялось много раз. «Мы за все хорошее, против всего плохого». Однако в реальной жизни истина, как правило, лежит не на поверхности. Умный человек никогда не наступает на старые грабли и старается учиться на чужих ошибках. Будет вдвойне обидно, если мы не вынесем ничего из опыта тех, кто переживал уже подобные ситуации и был вынужден делать запоздалые выводы.

Неаполитанский мусорный кризис возник, конечно же, не на ровном месте. О том, что в солнечном итальянском городе творится что-то несусветное, государственные телеканалы наперебой сообщали в конце 2014 года – аккурат к тому времени, когда в нашей стране стартовало первое «валютное ралли», а экс-министр экономики Улюкаев радостно сообщал, что экономика таки достигла дна, и дальше пробивать некуда. На этом фоне свежие новости о том, что в Неаполе власти не в состоянии разобраться с мусором согревали сердца простых россиян. Запах «заката Европы» проникал буквально через телеэкраны.

На улицах Неаполя

Шутки в сторону, друзья. Теперь мы сами столкнулись с этой проблемой. Что нам тот Неаполь, скажете вы? Но тут как раз очень показательная история. В том плане, что все мусорные кризисы совершенно одинаковы как по структуре, так и по хронологии событий. Погружаясь в проблему с головой, я подробно изучил развитие аналогичных кризисов в Бейруте, Львове, бразильских Рио-де-Жанейро и Куритибе. С некоторыми региональными особенностями развитие сюжета проходило по одному сценарию. Псков в этом смысле находится в более выигрышном положении, поскольку может позволить себе учиться на ошибках других. Но есть и обратная сторона: в том случае, если проблему не удастся решить, нас ждет «маленький Неаполь», при том в самое ближайшее время.

Мусорный кризис в Бейруте, февраль 2016 г. (фото: Hasan Shaaban) 

Давайте мы с вами разберем хронологию и структуру мусорного кризиса на примере самого известного из них. Начинается он всегда с того, что закрывают основные места складирования отходов, а власти предварительно не озаботились каким-либо альтернативным способом утилизации. Знакомая нам история, не правда ли? Именно с судебного решения о закрытия четырех полигонов ТКО в 1993 году начался неаполитанский мусорный кризис. Власти некоторое время находились в растерянности, пытаясь разобраться и понять, что теперь делать? Даже учредили должность «мусорного омбудсмена». Не надо быть Спинозой, чтобы предположить, что у этого омбудсмена дела не заладились. Его деятельное участие в процессе пришлось не по душе местным группировкам Каморры, и они решили вопрос с омбудсменом интуитивно понятным мафии способом. Видя такое дело, власти решили не усугублять положение и даже вернулись к эксплуатации старых полигонов.

Сознавая, что грядущий мусорный коллапс – всего лишь вопрос времени, в 1999 году мэрия представила проект строительства 7 мусороперерабатывающих заводов в зоне агломерации Неаполя, дополнительно к организации нескольких новых полигонов. Тут и началось самое интересное, но, в то же время, до боли знакомое. Сначала возбудилась общественность, которая взбудоражила население тех коммун, где планировались заводы и новые полигоны. Ну, полагаю, горячие итальянские головы в принципе не сложно заморочить какой-либо идеей. Так что инициатива властей моментально была парализована массовыми протестами. Более или менее многочисленные митинги проходили едва ли не ежедневно. Согласно полицейским отчетам, в 2000-2001 гг. состоялось 158 различных массовых акций, имевших целью недопущение строительства новых полигонов и заводов по переработке. Ни одна из коммун не желала, чтобы такие предприятия были на ее землях. В городе Ачерре сожжение мусоровоза спровоцировало массовые беспорядки.

Последствия «мусорного бунта» в Ачерре (фото topwar.ru) 

Дело шло к муниципальным выборам. На волне протестов новым мэром Неаполя стала Роза Руссо-Ерволино, чья предвыборная программа основывалась на недопущении строительства новых мусорных полигонов и запрете эксплуатации старых. Очень душевный популизм, который, при стечении обстоятельств, позволяет выигрывать выборы. Одна беда – объемы мусора под ее умелым руководством увеличивались, как модно говорить, экспоненциально.

На 2007 год приходится первый случай отказа вывоза мусора непосредственно из Неаполя – его просто некуда везти. В том же году экстренно делается попытка вернуться к проекту строительства 7 мусоросжигательных заводов. Именно по сжиганию – все проекты переработки отложены, потому как ситуация достигает критической отметки. Мусор не то что перерабатывать, вывозить некуда. Все окрестные полигоны закрыты решением судов. Проект строительства заводов в итоге не был реализован. Изначально сопровождавшийся многочисленными скандалами, замешанными на нарушениях экологического законодательства, коррупции и влиянии мафиозных структур, он в итоге утонул в судебных спорах и тяжбах.

В условиях цейтнота было принято решение расконсервировать одну из переполненных свалок, но это вызвало мощные протесты со стороны жителей, проживающих в территориальной близости. Дело дошло до столкновения с полицией. Премьер-министр Италии Сильвио Берлускони попытался организовать вывоз неаполитанского мусора на свалки острова Сардиния, однако данное решение спровоцировало резкий протест теперь уже со стороны сардинцев. На фоне полнейшего тупика было принято решение идти на поклон к немцам, которые согласились переработать итальянский мусор. Не за бесплатно, конечно.

Этот неаполитанский мусорный кризис был не последним. Проблема, пусть и в меньших масштабах, проявляла себя в 2010, 2011 и 2014 годах. И, как и в прежние годы, в процессе ликвидации этих кризисов принимались терапевтические решения, связанные с возобновлением использования законсервированных свалок.

На выборах мэра Неаполя 2011 года победу одержал Луиджи де Маджистрис. Его программа, кроме не очень вразумительной идеи борьбы с мафией, содержала четкий, но очень жесткий план поэтапного преодоления мусорного кризиса. Суть его проста – строительство новых предприятий по переработке мусора и открытие новых полигонов.

Что же тут нового, спросите вы? Абсолютно ничего. Вот только общественность, ранее ложившаяся на пути мусоровозов и любой муниципальной инициативы, вынуждена была умерить пыл и смириться с неизбежным. Правда, 2 первых завода строились под надежной охраной карабинеров, но острых инцидентов не возникало. Программа де Маджистриса была проста и справедлива: раз ни одна из провинций области Кампания не желает иметь переработку мусора и полигоны на своих землях, приняли решение разместить подобные предприятия в каждой провинции. А Неаполю как столице и самой загрязненной территории – в двойном объеме. Соломоново решение, что тут добавить. Сегодня, скажем так, принято считать, что Неаполитанский мусорный кризис более-менее успешно разрешился.

Вот только какой ценой?! Ведь проект, реализованный де Маджистрисом, предлагался еще в прошлом веке. Не затяни с его реализацией, вероятно, все обошлось бы малой кровью, а в Википедии не появилась бы статья о «Неаполитанском мусорном кризисе». Общественность агломерации Неаполь добилась одного – мусор теперь равномерно распределяют и по остальным провинциям. Ну, возможно, им от этого легче.

Понимаю, что жителям Порхова вся эта неаполитанская сага до лампочки. Но тут, как мне кажется, следует выйти за рамки узколобого догматизма и местечковых обид. Естественно, никто не хочет свалку под своими окнами. Но не меньшей аксиомой является то, что мусор нужно где-то складировать/сжигать/перерабатывать. Отличный вариант – организовать все это, к примеру, на Марсе. Но не очень реалистичный. Можно попробовать возить в тундру. Но давайте подумаем о цене вопроса – кто готов оплачивать безумную логистику? Утилизация отходов – это проблема, которая не решается щелчком пальцев. В этой системе всегда есть и будут те, кто живет вблизи полигона или переработки. Так, простите за банальность, устроена жизнь.

Поэтому в цивилизованном мире, в самых экологически-образцовых странах сегодня принята следующая схема. Территории, где производится хранение или переработка мусора, получают от государства определенные бонусы и привилегии. Как правило, дополнительное финансирование и социальные программы. Такая модель реализована, например, в шведском Линчепинге, а с 2017 года в Копенгагене, где новый завод, несмотря на самые передовые эко-технологии, все же увеличит общий выброс CO2 на 43%.

Мусороперерабатывающий завод Amager, Копенгаген, 2017 г. (фото: BIG and Glessner)

В Порхове, понятное дело, архитектурных шедевров не предвидится. Однако уже сегодня за прием «псковского мусора» Порховский район дополнительно получает в муниципальный бюджет около миллиона рублей ежемесячно. Это, кстати, деньги, которые, фактически, платят псковичи за невозможность иного способа утилизировать ТКО. Вот об этом надо бы тоже подумать, прежде чем выходить на митинги...

Константин Калиниченко