Андрей Папчук о «мусорной реформе», выгоде раздельного сбора ТКО и отношениях с регоператором

Предлагаем вашему вниманию текстовую версию программы «Гайд-парк», которая вышла в прямом эфире радио «Эхо Москвы» в Пскове (102.6 FM) 19 февраля. Гостем студии стал директор мусороперерабатывающего завода «СпецТрансКом» Андрей Папчук. Ведущий эфира Константин Калиниченко поговорил с ним о том, почему буксует «мусорная реформа», кто заинтересован в переработке мусора, о теории и практике переработки ТКО и непростых отношениях с региональным оператором.

Константин Калиниченко: Добрый день, уважаемые радиослушатели, на волнах радио «Эхо Москвы» в Пскове «Гайд-парк» - территория, где мы открыто говорим на актуальные, подчас противоречивые достаточно, темы. В гостях у нас сегодня директор мусороперерабатывающего завода «СпецТрансКом» Андрей Папчук. Андрей Фанильевич, добрый день.

Андрей Папчук: Добрый день, Константин. Здравствуйте, уважаемые радиослушатели.

Константин Калиниченко: Ну что. Мы все прекрасно знаем, что с января 2019 года в стране и в Псковской области, в частности, реализуется реформа в сфере обращения с твердыми коммунальными отходами. Как реализуется, это особый, наверное, вопрос и в масштабе страны, и в масштабе нашего региона, в том числе. Сегодня различные аспекты реформы обсуждают специалисты, общественники, простые граждане. Людям не всегда понятно, за что они вообще должны платить. И, наверное, самый главный вопрос - в чем же суть реформы, если для конечного потребителя визуально, по крайней мере, мало что изменилось. Где тот самый раздельный сбор мусора, где принципиально новые технологии? Пока, в основном, все эти вопросы у нас остаются без ответа. Попробуем на какие-то из них найти ответы в сегодняшнем эфире в ближайшие полчаса.

Андрей Фанильевич, давайте начнем с подведения промежуточных итогов. Год реализации реформы. Есть ли реформа вообще? Вот вы эксперт, профессионал, давно в этом бизнесе. Принципиально что-то изменилось в последнее время в части обращения с мусором?

Андрей Папчук: Мы уже неоднократно говорили, и на вашем эфире я высказывал свое мнение о том, что не понимаю сути реформы. Что называют реформой? Чаще всего у нас преподносят так, что появилась новая коммунальная услуга. У некоторых может сложиться мнение, что до 2019 года с мусором вообще никак не обращались. Не вывозился, ничего с ним не происходило. Но хочу заверить, что это далеко не так. В Псковской области всё было не так плохо в обращении с твердыми коммунальными отходами. Мусор вывозился.

Проблема существовала и существует сейчас, она общая для всей страны. Это состояние объектов размещения отходов, то есть, конечные объекты - полигоны. Такая проблема была. Особо актуальна она была для города Пскова, потому что свалка находилась в городской черте. Она была закрыта в 2017 году, было принято решение о перераспределении отходов на другие существующие полигоны. Наверное, это было не самое удачное решение, но это было решение администрации региона.

Константин Калиниченко: И соответственно, вот мы имеем сейчас, как говорится, то, что имеем. И каждый, наверное, волен самостоятельно сделать вывод. То, что происходит на наших глазах, - это реформа или нет. Пока, действительно, мы видим квитанции нам приходят. Может быть, не с такими гигантскими платежами, если платить за одного человека и ежемесячно. В общем, для людей, конечно принципиальный вопрос, за что именно они платят. Андрей Фанильевич, давайте поговорим (периодически возвращаемся к этой теме) про путь мусора. Да и материалы у нас большие выходили, к примеру, «Путь мусора - от контейнера до свалки». Согласно требованиям законодательства сегодня на этом пути от производителя мусора, граждан, до утилизации есть промежуточная остановка - сортировка, обработка, по-разному можно это называть. Я правильно понимаю, что весь собранный в Пскове мусор должен прибывать на ваше предприятие, на «СпецТрансКом»?

Андрей Папчук: Не только в Пскове, но и в Псковском районе. Движение отходов в регионе определяется территориальной схемой обращения с отходами, где закреплены все действующие объекты и, соответственно, закреплена схема движения потоков отходов. Так вот, о Пскове и Псковском районе - образующиеся твердые коммунальных отходы первоначально должны поступать на объект обработки, сортировки - мусоросортировочный комплекс «СпецТрансКома», расположенный в деревне Котово.

И, соответственно, весь мусор должен проходить обработку. Ведь мусор состоит из крупногабаритных отходов и обычных отходов из жилищ, смешанных. Крупногабаритные отходы измельчаются, а весь остальной мусор проходит через сортировочную линию. Задача комплекса - максимально отобрать полезные фракции, которые можно реализовать на рынке.

Константин Калиниченко: Кстати, а что вы отбираете и реализуете? Я так, понимаю пластик, стекло, наверное?

Андрей Папчук: Номенклатура пластиков очень большая. Это пэт-бутылка, самое такое распространенное, и, кстати, самое объемное по мусору. Всевозможная полимерная тара - это канистры, это флаконы из-под бытовой химии и кетчупа и так далее. Все годится во вторичную переработку. Мы работаем с предприятиями-переработчиками. Вот, пэт-бутылка поставляется. Есть известное акционерное общество «РБ Групп», у которого два завода в Гусь-Хрустальном и Воронеже, которые из бутылки производят синтепон, полиэфирное волокно, то есть, уже продукт какой-то. Также мы работаем с тверским заводом вторичных полимеров, там тоже делают свою продукцию, но не конечную - они подготовительное, промежуточное звено делают, но, тем не менее, они потребители больших количеств. Пленочные отходы мы поставляем и в Плюссу, местному предприятию, которое делает мусорные пакеты. Часть - загрязненную пленку - мы используем у себя на производстве для полимерпесчаной продукции.

Константин Калиниченко: Это, я так понимаю, тротуарная плитка?

Андрей Папчук: Да. С прошлого года вернулся спрос на стеклобой, и мы сейчас в месяц собираем до 80 тонн стеклобоя. Это новая тема, но она вернулась. То есть, это не попадает на полигон, это идет на вторичную переработку. Ну и макулатура, естественно.

Константин Калиниченко: А вот если мы возьмем стандартный контейнер (к сожалению, мусоропроводы у нас существуют и долго еще, наверное, будут существовать), из этого контейнера, общедомового, что-то извлечь можно или это уже всё - проще спрессовать и на свалку?

Андрей Папчук: Понимаете, может быть, из контейнера что-то еще и можно было бы, но хотя уже в меньшей степени. Но, когда это всё попадает в мусоровоз, то всё равно спрессовывается, перемешивается. Макулатура приходит практически полностью в негодность, пленочные отходы сильно загрязняются, и самое главное - всё это перемешивается, это трудно разобрать. Поэтому, конечно, необходимо внедрять раздельный сбор отходов.

Константин Калиниченко: Об этом мы сейчас еще поговорим. Но вот хочу задать, может быть, парочку провокационных вопросов. А возможно как-то мимо вашего предприятия, прямиком на полигон? Раньше мы этот вопрос, наверное, не задавали бы, потому что была единая логистическая цепочка: компания «Аспо» - это логистика, компания «СпецТрнасКом» - это переработка, компания «Экорос» - это полигон, захоронение. А сейчас у нас подрядчиков по транспортировке достаточно много. Появилась еще одна, не очень пока понятно зачем, прокладка - «Экоконтинент», концы которой пока очень сложно найти. Наши журналисты пробовали, пока не очень получается, так сказать. Возможно ли сегодня взять и провезти мусор мимо вашего предприятия и где-то его захоронить?

Андрей Папчук: К сожалению, да. К сожалению, это возможно. И очень трудно будет потом доказать и зафиксировать как-то. Единственный полигон в Псковской области, где производится фото- и видеофиксация, - это порховский полигон, компания «Экорос», за которую я тоже могу отвечать. Там любой въезжающий транспорт фотографируется, снимается, и здесь все понятно. Более того, для общественности установлена видеокамера, которая выведена на наш сайт, на сайт «Экороса», где можно наблюдать, какая техника заезжает. Все остальные полигоны, насколько я знаю, не оборудованы такой системой, и контроля за въездом, скажем так, либо не существует совсем, либо он очень условный.

Константин Калиниченко: Мы помним такую, достаточно скандальную, историю с прошлого года со стругокрасненским полигоном, который был закрыт по решению суда, но в какой-то момент жители обратили внимание, что туда активно заезжают грузовики, ворота нараспашку. Пока там вмешались какие-то контролирующие органы, сколько туда свезли мусора. Не будем никого обвинять, но фотографии есть, они есть на сайтах, и цвет грузовиков не сложно опознать, а при увеличении даже, по-моему, - логотип известной компании.

Хорошо, Андрей Фанильевич, ну а на вашем заводе (мы же в России живем) можно ли как-то закрыть глаза? Вот вам привезли мусор, не важно кто - компания «Аспо», компания «Мехуборка» (Псков), еще какие-то грузовики (да лень разбирать, дорого, народ тут на другой объект переброшен, допустим), прикрыли глаза, и тут же этот грузовик поехал на полигон утилизировать несортированный, необработанный мусор. Возможно такое у вас на предприятии?

Андрей Папчук: Честно говоря, нет, потому что транспорт доставляет отходы к нам на предприятие, и разгрузка производится по разным площадкам: крупногабаритные отходы разгружаются на одной площадке, мусор спрессованный из прессующих мусоровозов разгружается на второй площадке, на третьей площадке разгружаются мусоровозы, которые не прессуют, но привозят твердые коммунальные отходы.

Константин Калиниченко: То есть, я так понимаю, у вас это технически невозможно.

Андрей Папчук: Крупногабарит проходит через шредер, он измельчается, это получается конус, который фронтальным погрузчикам перегружается в большие, 27-кубовые, контейнеры. Мусор на площадках, где разгружаются твердые коммунальные отходы, не крупногабаритный, он обязательно идет через сортировочную линию, обязательно. Потому что просто так запрессовать его в пресс... То есть, в конце линии стоит пресс-компактор, засыпать туда мусор нереально, потому что это все объединено с линией в единую цепь.

После прохождения по определенным конвейерам, по сепараторам, по сортировочному конвейеру остатки, то, что не взято, падает в специальный пресс-компактор и затакливается, так скажем, запрессовывается в большой пресс-контейнер, и вот это уже уезжает на захоронение.

Константин Калиниченко: Спрессованный кубик уже, если так можно сказать.

Да, да, да, это огромный кубик объемом 30,5 метров кубических. Это объем контейнера, а мусора туда забивается значительно больше.

Константин Калиниченко: «СпецТрансКом» - общество с ограниченной ответственностью. Я так понимаю, коммерческая организация и, наверное, у вас есть какая-то заинтересованность в этом процессе обработки мусора. То есть, это не какая-то навязанная законодательством обуза, которую хотелось бы обойти, а вы еще и заинтересованы в этом?

Андрей Папчук: Естественно, мы заинтересованы, но деятельность предприятия осуществляется по регулируемым тарифам, это регулируемый вид деятельности, так же, как и захоронение. Мы защищаем свой тариф в областном комитете по тарифам и энергетике, обосновываем необходимую валовую выручку, те затраты, которые нам необходимо осуществить. И при формировании тарифа учитывается тот результат, которого мы достигли в плане отбора и реализации вторичного сырья. Прямая зависимость существует между уровнем тарифа и стоимостью реализации вторсырья. Сейчас попробую объяснить.

Константин Калиниченко: Я правильно понимаю, что чем больше вы отсортируете, отберете, обработаете, тем выгоднее вам?

Андрей Папчук: Это выгоднее нам и это выгоднее, самое главное, населению. Я вернусь к Пскову, где население достаточно активно было включено в раздельный сбор твердых коммунальных отходов.

Константин Калиниченко: Благодаря компании «Аспо» с 2012 года.

Андрей Папчук: Совершенно верно и, в принципе, благодаря усилиям населения мы имеем достаточно высокий результаты по отбору вторичного сырья и, соответственно, по его реализации. Так вот, стоимость реализованного вторсырья как бы уменьшает тариф пропорционально нашим результатам. Если мы за 2019 год реализовали вторсырья на 21,5 миллион - это треть от наших расходов, то есть, тариф, который остался для населения, он составляет сейчас за тонну 650 рублей, если бы не было таких результатов, то тариф был около 1000 рублей, если бы наши результаты были выше, допустим, 40, значит, еще в половину меньше.

Константин Калиниченко: Если я правильно понимаю, чем больше вы отсортируете, тем меньше заплатят граждане.

Андрей Папчук: Совершенно верно, это единственный тариф из цепочки тарифов, связанных с обращением с отходами (есть три тарифа - транспортировка, размещение и обработка). Вот обработка имеет непосредственную связь, обратную. Чем лучше мы отработаем... Поэтому нам необходимо вовлекать людей в раздельный сбор.

Константин Калиниченко: У нас люди об этом же не знают.

Андрей Папчук: Люди об этом не знают. Региональный оператор, всё-таки у нас кто поставлен главным, с его стороны ни разу об этом не слышал. Действия их показывают, что они действуют немного наоборот, вопреки этому. Не заинтересованы. А здесь связь прямая - чем лучше и больше мы отберем, тем меньше люди заплатят за эту услугу, услугу по сортировке.

Константин Калиниченко: Андрей Фанильевич, вы говорили на пресс-конференции в конце прошлого года, что из вот этого общего контейнера, где все перемешано, во вторичную переработку идет пять, ну в лучшем случае восемь процентов. Если мы будем брать сортированный мусор, ну хотя бы так, как он у нас в Пскове сортировался, пищевые отходы, бог с ними, зеленые сетки «Аспо» - бумага, картон, сколько оттуда можно?

Андрей Папчук: Из зеленых сеток «Аспо», мы если ведем речь по массе, там выход до 80 процентов. Небольшая часть - те пластики, которые не перерабатываются. Людям же сразу все не объяснить.

Константин Калиниченко: Уважаемые радиослушатели, сортируйте все, что можно отсортировать, и тогда есть шанс, что треть тарифа...

Андрей Папчук: Это сейчас мы уже обеспечили, мы обеспечили той деятельностью, которая была до регионального оператора. То есть, его заслуга только в том, что его не было в тот момент. Честно говоря. Это работа «Аспо», «СпецТрансКома» и населения города Пскова, которое откликнулось на этот призыв и стало складывать.

Константин Калиниченко: И управляющие компании, в общем, тоже шли навстречу.

Андрей Папчук: Совершенно верно.

Константин Калиниченко: К сожалению, не понятно, что будет дальше, мы эту тему несомненно возьмем на вооружение и будем развивать, потому что очень интересно. Я так понимаю, очень хорошо, что в этой цепочке есть структура, заинтересованная в обработке, в переработке, не заинтересованная в том, чтобы как-то обманывать население, мухлевать здесь с мусором. И соответственно, есть шанс, что и для жителей региона этот мусорный тариф, пресловутый, будет хотя бы в какой-то части сокращаться.

Андрей Фанильевич, хотелось бы затронуть такую тему. Может быть, вы что-то можете тут сказать. Буквально на минувших выходных в социальных сетях активно обсуждался видеоролик, снятый с какого-то дрона. Очевидцы говорят, что это как раз база компании «Мехуборка» на Леона Поземского. Невооруженным глазом заметна большая куча мусора. Не очень понятно, «Мехуборка» не занимается складированием. Мы, конечно, зададим этот вопрос в ближайшее время и Сергею Пайсту, руководителю регионального оператора. Что это вообще за мусор такой, как он там появился, зачем он там появился? Я вас, как эксперта, спрашиваю, потому вряд ли лучше вас это кто-то может пояснить.

Андрей Папчук: Вы знаете, я не пользуюсь соцсетями, но сегодня попросил ребят, мне показали. В принципе, и смотреть не нужно было, потому что я каждый день проезжаю мимо этой базы на работу и с работы, и то, что там, как помягче сказать-то, образовывалась огромная куча мусора, в том числе раздельно собранного, для меня это очевидно.

Кстати, с этого дрона очень хорошо видно, четко, что одна часть - это смешанный мусор, а половина - это уже раздельно собранный мусор. По каким причинам. Естественно, это привозится из Пскова, и привозят это только машины «Мехуборки», машины «Аспо» туда мусор не доставляют. Почему этот мусор не поступает к нам? Это определено территориальной схемой, и раздельно собранный мусор - это то же самое ТКО, только раздельно собранное. И все это потом, в конечном итоге, должно вылиться в результат большей реализации вторичного сырья и сокращения тарифа на следующий этап регулирования.

Я так думаю, в понимании отдельных руководящих лиц регионального оператора они доставляют этим неприятность «СпецТрансКому». Нет, на самом деле, нет. Они уменьшают наш результат по реализации вторсырья, но подойдет следующий этап утверждения тарифа (сейчас он утверждается на три года), и просто мы расходы свои будем заявлять, а снимать-уменьшать их будет не на что, потому что результат будет меньший. Сейчас количество поставляемых раздельно собранных отходов сократилось в несколько раз, 3-4 раза. Раньше «Аспо» нам поставляло около 1000 кубов раздельно собранных отходов. Ни одна машина «Мехуборки» с раздельно собранными отходами не заезжала на объект обработки отходов, ни одна не приезжала.

Константин Калиниченко: Это в принципе или с января?

Андрей Папчук: Нет, это вообще никогда.

Константин Калиниченко: А куда же они его тогда отвозят? Я думаю, этот вопрос нужно задавать Сергею Пайсту.

Андрей Папчук: Я думаю, задавать нужно не только Сергею Пайсту, что это такое, что это было на Леона Поземского. Может быть, общественность повлияла, но с субботы там в авральном режиме, с применением самосвалов, тонаров, всевозможной техники, это все ликвидировалось. Сегодня утром я еще наблюдал загрузку в тонары, то есть, там количество отходов было собрано очень большое.

К нам ничего отсюда не приехало, может, в лес какой-нибудь, может, на какой-нибудь закрытый полигон. Я не знаю, кто-то должен это спросить. Есть директор «Мехуборки» (Псков) Иван Гнедышев, наверное, следовало бы у него спросить, что это такое было. Естественно, надо спросить Сергея Александровича.

Константин Калиниченко: Не исключено, что Сергей Александрович тоже не в курсе.

Андрей Папчук: Я бы спросил Сергея Сергеевича Грахова, как это стыкуется с территориальной схемой и на что направлена вот эта вот деятельность. Она способствует развитию реформы? В моем понимании, предлагать людям раздельно собирать отходы, а потом вывезти все это на свалку, - это, по крайней мере, аморально.

Константин Калиниченко: И как-то немного глупо.

Андрей Папчук: То, что глупо, я согласен. Эта деятельность способствует увеличению тарифа. Да, при нынешней реформе регоператор не заинтересован в снижении ни одной из составляющих единого тарифа - ни транспортирования, ни размещения, ни обработки, потому что он получает деньги по цельному тарифу.

Кстати, по итогам 2019 года. На наш объект в «СпецТрансКом» поступила 71 тысяча тонн отходов от регионального оператора, Псков, Псковский район. То есть, за это количество отходов регоператор кому-то выставил счета по трем составляющим, захоронение в том числе. За это количество. На захоронение после обработки поступило почти 55 тысяч тонн, экономия только на тарифе по захоронению для регоператора - больше 10 миллионов рублей за год. 900 тыс. рублей в месяц. Деятельность ООО «СпецТрансКома» экономит расходы регионального оператора на захоронении. Он эти деньги собрал, заплатил меньше. По идее, они должны направляться на что-то полезное.

Здесь, я не знаю, Константин, уместно-нет. Получается так, что мы выполняем эту работу. Предприятие работает круглосуточно, у нас нет ночной смены только с субботы на воскресенье и с воскресенья на понедельник, а так, все идет в круглосуточном режиме. У нас же очень «стабильные» экономические отношения с регоператором - мы как начали 2019 год в судах, так и его заканчиваем.

Константин Калиниченко: Я и хотел спросить, у вас стабильность не очень радующая - в ближайшее время будем наблюдать за развитием судебных историй компаний «Экорос» и «СпецТрансКом». В общем, судятся. Они вам должны прилично денег, с какого времени не оплачены услуги?

Андрей Папчук: Еще не закрыт октябрь 2019 года. У нас в суде иски, это касается и «Экороса», и «СпецТрансКома», за октябрь-ноябрь, уже иски в суде по декабрю. 25-го числа, через неделю, станет просроченным январь. То есть, все идет по нарастающей.

Для меня все это понятно. Если бы меня попросили охарактеризовать деятельность регоператора (это мое субъективное мнение), то с начала его появления здесь она направлена на устранение с рынка всех местных операторов, с чем они успешно справляются и, в принципе, они дожимают «Аспо», в городе осталась «Аспо» одна треть, и то «на птичьих правах», я бы так сказал. Каким способом это делается, не мне судить. Я думаю, есть органы, УФАС, в частности, которые будут с этим разбираться. Мне кажется, там не все честно.

С нами сложнее: мы существующий объект, мы внесены в территориальную схему, просто так нас сбросить со счетов нельзя. Обходить такими путями, чтоб где-то везти мимо, - это смешно, глупо, вредит реформе, и это обман населения.

Константин Калиниченко: Между прочим, в ряде социальных групп и, в частности, в одной из групп Печорского района активно обсуждается то, что местные жители наблюдают увеличивающийся поток на печорский полигон, доводилось мне читать это тоже на выходных. Нет ли тут связи какой-то?

Андрей Папчук: Вы знаете, связь опять же прямая, но здесь нужно иметь в виду очень важный момент, что по территориальной схеме на объекты размещения в Печорском районе, в Островском районе могут поступать отходы, но после сортировки. И в этой связи, я говорю уже от имени «Экороса», нашел на сайте ПЛН: ровно год назад (это о деятельности регионального оператора), как раз 18 февраля, губернатор на совещании, которое он проводил с региональным оператором, дал поручение. Это было первое главное поручение региональному оператору - снизить нагрузку на порховский полигон.

Прошел год, снижения никакого нет, никакой деятельности в этом направлении, честно говоря, я не вижу. Я понимаю это так, что ответственные сотрудники регионального оператора посчитали, что губернатор сказал это для красного словца, может быть, чтобы снять напряжение среди общественности Порховского района. Но реально ничего не сделано.

Константин Калиниченко: Кстати, а каково состояние порховского полигона, он же не резиновый?

Андрей Папчук: Он растет, растет ввысь, очень хорошими темпами.

Константин Калиниченко: На сколько хватит такими темпами?

Андрей Папчук: Если такими темпами будет это двигаться, то реально в 2022 году все, там по высоте заехать будет очень сложно.

Константин Калиниченко: В этом контексте хотелось бы спросить. Пару недель назад был достаточно нашумевший визит полпреда Гуцана, и на закрытом совещании был задан профильному вице-губернатору, господину Осипову вопрос о строительстве экотехнопарков. Мы все время пытаемся понять, что это такое. Ну и вопрос не нашел ответа. Я так правильно понимаю, что пока никаких подвижек, вас, как эксперта и одного из главных участников всей этой цепочки мусорной, не привлекают к решению этого вопроса?

Андрей Папчук: Мы, наверное, просто не рассматриваемся как участники процесса, которых нужно о чем-то спрашивать. Мне интересно, даже как обывателю, другое - вы когда слышали в первый раз, что на юге для экотехнопарка земельный участок подобран? Около года назад. Я понимаю, что выбор участка - это очень серьезный и ответственный момент, сложный момент. На севере они открыто говорят. Но про то, что на юге все уже выбрано, говорят давно, а делается что, какие шаги? Вот мне об этом не известно, может, вам как журналисту?

Константин Калиниченко: Совершенно ничего не известно и, судя по ответу вице-губернатора Осипова, ему тоже. Может, что-то и делается.

Андрей Папчук: Самое время начинать, ведь в южной зоне ситуация с полигонами... Да она, если не хуже, чем на севере.

Константин Калиниченко: Мы вообще очень смутно представляем. Потому что, очевидно, предприятия аналогичного «СпецТрансКому» в южной части нет, и как там происходит все - это большой вопрос.

Андрей Папчук: Нет. К тому же я вспоминаю появление, когда региональный оператор, так сказать, вступил в свои полномочия. Я не знаю, помните вы или не помните, были сообщения о том, что в направлении Псковской области выдвигаются мобильные сортировочные комплексы, которые развернутся в районах, там, где нет сортировки. Но пока ничего нет. Так вот, я все время задаюсь вопросом, а что же делает региональный оператор для реформы. С полигонами все осталось, как было, с сортировкой все осталось, как было. Единственное - он разрушает организованный раздельный сбор, без стеснения. Эта деятельность почему-то находит активное понимание у сотрудников областной администрации. Чтобы регоператор делал или не делал, всегда готов ответ, оправдательный ответ. С одной трибуны они говорят, что сборы регионального оператора выше, чем по стране, а с другой стороны, говорят: да он отдельным операторам не платит, потому что сборы упали. Вот когда он получит деньги, он потом заплатит. А нам-то как жить?

Кстати, вот эти неплатежи с чем связаны. Это абсолютно преднамеренная позиция, для того, чтобы мы просто не сдохли и двигались, от зарплаты до зарплаты, развития никакого быть не может. У нас же есть планы, мы хотели бы развивать то же самое направление производства полимерпесчаной продукции, нужно покупать другие формы и делать другие изделия. В части обработки и переработки, обезвреживания отходов у нас есть проработки, но мы ничего не можем делать, у нас просто нет денег, они все находятся в задолженности нашего любимого регионального оператора.

Константин Калиниченко: Мы будем наблюдать за развитием ситуации. Обязательно обещаем нашим радиослушателям и себе, в том числе, вернуться к этой теме. Сегодня, эфир, к сожалению, подошел к концу. Это был «Гайд-парк». В гостях у нас сегодня был директор мусоперерабатывающего завода «СпецТрансКом» Андрей Папчук. Андрей Фанильевич, надеюсь, в скором времени снова увидим вас в студии.

Андрей Папчук: Да, спасибо.

Константин Калиниченко: До свидания.

Андрей Папчук: До свидания.