Александр Козловский об ответе псковичей на COVID-вызовы
Предлагаем вашему вниманию текстовую версию программы «В фокусе», которая вышла на волнах радио «Эхо Москвы» в Пскове (102.6 FM) сегодня, 9 ноября. Гость студии - депутат Государственной Думы, секретарь Псковского регионального отделения партии «Единая Россия» Александр Козловский. Ведущая Любовь Кузнецова поговорила с ним о деятельности регионального отделения партии по оказанию поддержки гражданам и бизнесу в условиях пандемии коронавируса. Также в ходе беседы была затронута тема госдолга Псковской области и вопрос о дистанционном обучении школьников.
Любовь Кузнецова: Назову тему нашего разговора коротко - COVID-вызовы. К сожалению, статистика заболевших коронавирусом растет в целом по России и в нашем регионе. Больницы переполнены, лаборатории захлебываются от количества желающих сделать тесты. Обстановка тяжелая, чего греха таить. Вы не главный санитарный врач и не вирусолог, но за вами — региональное отделение партии. Сила могучая, об этом вы и нам неоднократно говорили. Что делают партийцы, чтобы помочь людям в такой тревожной ситуации?
Александр Козловский: Сегодня тема коронавируса, конечно, у всех на слуху. Она касается каждой семьи, потому что среди заболевших есть наши родные, близкие, знакомые. Я не исключение. Весной из-за пандемии были введены ограничения, которые так и не были полностью сняты, а сейчас они вновь ужесточены, хоть в несколько другой форме. Но мы учимся, получаем компетенции. Если помните, весной нам высказывали претензии: здесь прокол, тут прокол, на строительную площадку привезли рабочих с коронавирусом. Но на тот момент у нас отсутствовали знания, потому что мы давно не сталкивались с такими вызовами.
А сейчас мы уже больше знаем, больше вооружены, за лето удалось построить два инфекционных корпуса — в Пскове и Великих Луках. Они очень выручают, и благодаря этим медцентрам и их персоналу мы чувствуем себя лучше, чем другие регионы, и это объективно так. Общаюсь со своими коллегами-депутатами Госдумы и знаю, что в других регионах ситуация намного хуже. Это результат работы губернатора и оперативного штаба, который он возглавляет. Каждую неделю проходят совещания, принимаются решения, и они на сегодняшний момент действенны.
Но с каждым днем число заболевших все больше, и партия «Единая Россия» активизировалась и вернулась к работе, которую проводила весной. Наши волонтеры вновь начали действовать. Это общение по телефону с пожилыми людьми, подвоз лекарств и продуктов питания. Может, это не сильно большая помощь, на первый взгляд, но мы ее оказываем. У нас в Псковской области работает более 2 тысяч волонтеров. На территории муниципалитетов проводятся акции, которые привлекают внимание к проблеме коронавируса. Мы за лето немного расслабились, отучились носить маски, пользоваться средствами индивидуальной защиты, и мы в разных формах обращаем на это внимание, чем, я считаю, оказываем существенную помощь, в том числе и администрации региона. Такая работа направлена на то, чтоб жители региона как можно легче прошли этот период пандемии.
Любовь Кузнецова: Я правильно понимаю, что «Единая Россия», как и весной, работает под слоганом «Мы — плечо исполнительной власти»?
Александр Козловский: Конечно. Мы не можем работать оторванно, и когда мы вместе, когда мы подставляем друг другу плечо, страхуем, вовремя выдаем информацию, администрация области может вовремя на это реагировать. Чем больше с разных мест информации приходит, тем лучше, поэтому мы работаем в абсолютном взаимодействии с областным волонтерским центром и другими организациями. Например, проводим совместные акции с Союзом женщин, что позволяет нам расширить свои возможности. Если кто-то может оказать помощь, мы ее принимаем. Главное, чтоб помощь дошла до наших граждан, псковичей.
Любовь Кузнецова: Помощь-то может быть разной. Кто-то может на своем автомобиле подвезти врачей, пожертвовать сумму денег на защитные маски или чай для врачей. Какие виды помощи сейчас в ходу?
Александр Козловский: Все виды помощи помогают, в том числе передача информации на единый номер (мы вернули его — 8(800)200-34-11). Если вы позвоните, оператор запишет проблему, после чего будет принято решение, как помочь гражданину, обратившемуся по телефону. Если вы хотите оказать помощь, тоже обращайтесь на линию - там вам дадут реквизиты, а если вы хотите помочь со средствами индивидуальной защиты, надо понимать, что это должна быть сертифицированная история. Весной ситуация была не совсем контролируемая и мы применяли средства защиты, в том числе изготовленные на коленке, в домашних условиях. Сегодня ситуация поменялась. Также мы принимаем помощь по подвозу врачей. К сожалению, не всегда хватает транспорта, чтоб доставить врачей вечером или ночью. Такая помощь нам тоже нужна. Понятно, что мы не можем подменить исполнительную власть, но она тоже находится в условиях определенных ограничений, в том числе финансовых: на исполнение обязательств «мирного», «нековидного» времени накладываются дополнительные расходы, которые тоже надо неминуемо исполнять. Поэтому любая помощь сегодня будет действенна. Хотите — в партию «Единая Россия» обращайтесь, хотите — в волонтерский центр при администрации или в другие общественные организации, которые вместе с нами участвуют в этой работе. Любая помощь нужна.
Любовь Кузнецова: Многие медучреждения сейчас работают в авральном режиме, в безумном напряжении. В адрес медработников, к сожалению, звучит немало критики. Может, где-то и справедливой. Недавно вы встречались с главврачом инфекционной больницы Псковской области Анастасией Повторейко. Какие там обозначают проблемы, чаяния, что необходимо? И вообще, как мне кажется, в таких критических ситуациях очень важна моральная поддержка.
Александр Козловский: Абсолютно с вами согласен. Болезнь и изоляция влияют на психологическое состояние людей. Конечно же, они хотели бы больше внимания. Вспомните, как весной мы, будучи здоровыми, сидели дома, в четырех стенах, и нам тоже не хватало внимания и общения. И это была основная проблема, с которой мы в итоге столкнулись. С питанием еще можно было решить вопрос, а простое человеческое внимание и возможность личного общения отсутствовали. Психологически люди надрываются, и все это накладывает отпечаток на общение с врачами. Но я также и врачей понимаю. Они работают в жестких условиях, под психологическим прессингом. Общаясь с больными, они постоянно рискуют жизнью. Они вынуждены работать в специальной плохо дышащей амуниции, в ней мало комфорта. И на них ложится вся эта нагрузка.
А обыватели зачастую не хотят менять своих привычек. Даже попадая в больницу, мы хотим, чтобы условия содержания там были не хуже домашних. Это наши «хотелки», но надо понимать, что инфекционная больница — не пятизвездочный отель, и трудно от нее ожидать такого же уровня питания. Даже в частных клиниках Москвы, насколько я знаю, питание диетическое, и к этому тоже претензии предъявляют. Люди жалуются на это на приемах, просят оказать содействие. Но это инфекционная больница! Есть стандарты, по которым эти больницы работают, и не надо рассчитывать, что там можно как следует отъесться и набрать лишние килограммы, потому что это не курорт. Что-то надо принять, а что-то терпеть. Точно так же, как терпят врачи. Родственники больных тоже должны это понимать, потому что этот постоянный прессинг только усугубляет обстановку, и вместо того, чтоб лечить больных, врачи вынуждены оправдываться и заниматься непрофильной деятельностью. Здесь однозначно должно быть взаимопонимание.
Но и врачи должны тоже вести себя адекватно. Хотя, в принципе, они так себя и ведут. Я бы даже сказал, что на сегодня им не хватает информационной поддержки, чтобы люди знали, чем они занимаются ежедневно. И мы готовы им подставить плечо, рассказать истории, которые происходят в этих COVID-центрах. Потому что в соцсетях, к сожалению, сплошной негатив. Люди ищут изъяны: где плинтус открутился, где шторы до конца не закрываются...
Любовь Кузнецова: А я добавлю. Недавно прошла информация о том, что в Псковской инфекционной больнице, которая была сдана всего полтора месяца назад, потекла крыша. Буря негодования. Как, по вашему мнению, к этому должны относиться простые граждане. Больница только открылась, а уже крыша потекла! С одной стороны, понятно, что это чисто хозяйственно-бытовой вопрос, а с другой — там лежат люди.
Александр Козловский: Эти случаи бывают. Это стандартная история для новых зданий. Бывает усадка и движение грунта. Я по своей предыдущей деятельности построил много производственных зданий, и везде мы столкнулись с такой проблемой. Современные технологии объективно позволяют все быстро строить, но нельзя исключать и человеческий фактор. Я видел много зданий, которые были построены в неимоверно быстрые сроки, и здесь не исключен фактор ошибки, но они все исправимы. Да, не должно быть так, что если крыша потекла, люди неделю лежат в сырости. Но если потекла и ее починили — все, забыли, лечимся дальше и не раскачиваем эту тему. Я считаю, должно быть именно так.
Любовь Кузнецова: Когда вы говорили о непростых условиях, в которых работают медики, я вспомнила телесюжет, в котором говорилось о столичном докторе, которая 150 дней не была дома, потому что работает в COVID-центре. И ее 8-9-летний ребенок рассказывает, как он сам, под присмотром отца, научился делать уроки, выучил наизусть расписание мамы: когда она в «красной зоне», а когда ей можно позвонить. Полгода ребенок общался с мамой только по телефону! На меня это произвело серьезное впечатление.
Александр Козловский: И таких трогательных историй очень много. Другой вопрос, что мы мало о них рассказываем. Надо исправлять эту ситуацию и рассказывать. Много ведь было безнадежно больных, от которых никто не ожидал выздоровления. А врачи сказали: нет, будем бороться за каждого! И такие истории происходят ежедневно. В COVID-центрах каждый день идет борьба за жизнь, поэтому надо быть гуманными. Это дорога с двусторонним движением. Мы должны понимать врачей, входить в их ситуацию. Они постоянно находятся под эмоциональным прессингом, подвергая себя опасности и спасая жизни. И большинство выздоравливают. Даже те, кто был безнадежен.
Бывают разные претензии. Например, по поводу того, что в новых медцентрах Пскова и Великих Лук набран молодой персонал, который якобы не знает, как лечить коронавирус. Но с этой болезнью мы столкнулись недавно, ее начали лечить только весной. Даже не лечить, а учиться лечить. И научились. В великолукском отделении, например, есть соглашение с Военно-медицинской академией, которая помогает в особо сложных случаях. В консилиум включаются врачи, которые консультируют, как лечить, и по каждому случаю принимается оптимальное решение. Прошу не распространять непонятные слухи по великолукскому медцентру. Там работают профессионалы. Точно такие же профессионалы, с таким же оборудованием, как в Пскове. Мы встречались с Анастасией Повторейко именно в великолукском отделении, и я от нее услышал, что там работают врачи с квалификацией не хуже, чем в Пскове. И тоже идет такое нагнетание! Соцсети, к сожалению, делают свое дело. Фейковая информация расходится моментально и бьет по нам же самим.
Любовь Кузнецова: И, опять же, мы, журналисты, далеко не всегда можем быть в помощь. Потому что там «красная зона», а нам туда вход заказан. Идем дальше. Самая ощутимая для людей сейчас проблема - кавардак с тестированием. Далеко не каждый гражданин может себе позволить платные тесты, а государственные лаборатории с потоком справляются с трудом, много путаницы. Как часто вы делаете тесты? И ставите ли в общении с органами исполнительной власти вопрос о необходимости разворачивать дополнительные лабораторные мощности?
Александр Козловский: Я делаю тесты, когда этого требует аппарат Госдумы. Понимая загруженность этих лабораторий, лишний раз туда не обращаюсь. Многим хочется держать свое здоровье на контроле ежедневно, но надо понимать, что возможности этих центров ограничены, и сколько б лабораторий у нас ни было, каждый день делать всем тесты мы не сможем. Да и не надо. Только при симптомах. Как я понимаю, в первую очередь, тесты делают тем, у кого симптомы уже ярко выраженные. Тем не менее больные с легкими формами всегда в контакте с врачами, и если есть какие-то осложнения, немедленно принимаются решения. Притом, что больных много, видно, что ситуация находится под контролем.
Любовь Кузнецова: На днях губернатор Михаил Ведерников работал в Москве и, в том числе, встретился с министром здравоохранения. Обсуждалось, что псковский регион получит дополнительное финансирование, в том числе на то, чтобы развернуть дополнительные лабораторные мощности. Мы помним, как весной все в авральном режиме искали защитные маски, костюмы...
Александр Козловский: И лабораторное оборудование мы тоже искали, но, к сожалению, его было не купить ни за какие деньги. Оно распределялось среди регионов по квотам, но на тот момент губернатору удалось увеличить мощности, по-моему, в 4 раза. Благодаря этому ситуация с тестами у нас не доходит до крайней. И то, что появится новая лаборатория, правильно. Мы только познаем этот вирус, его действие и то, как мы будем к нему адаптироваться. Лабораторное оборудование тоже будет меняться, станет более современным. Это процесс бесконечный. Сейчас появятся новые лаборатории, а через год этот фонд снова будет обновляться. Все правильно, и хорошо, что у губернатора получается заниматься такими вещами.
Любовь Кузнецова: Как мне кажется, вторая сфера по степени нагрузки в нынешний период после медиков и сопричастных сфер — сфера образования. Она затрагивает сотни педагогов, десятки тысяч детей. В Пскове и регионе принято решение по очному образованию, но педагоги старшего возраста вынуждены самоизолироваться. Большой прессинг на сферу образования. Вы являетесь сторонником дистанционного или очного образования для ваших детей?
Александр Козловский: Только очного. Губернатор принимает решение об очном образовании или его переводе на дистанционный режим в зависимости от ситуации. Есть статистика, которой он и руководствуется. В Москве, например, были вынуждены перейти на дистанционку, а в Московской области, которая совсем рядом, такой необходимости нет. Переход на дистанционное обучение — крайняя мера. И мы до конца этим не научились пользоваться. Элементами можем, а переводить на "дистанционку" все предметы — это нагрузка и для учителей, и для родителей с детьми, и для экономики. И самое главное — что мы от этого получим, каких выпускников школ, с какими знаниями. Они же пойдут в вузы, а потом будут проектировать дороги, здания, будут учить, лечить. Очень аккуратно надо к этому подходить. Ребенок развивается именно в условиях очного образования, в непосредственном контакте с преподавателями, сверстниками. Этот социум должен обязательно присутствовать в жизни ребенка. Он не должен сидеть в четырех стенах, гулять по балкону и общаться только с самыми близкими. Так он не будет полноценно развит — почему, собственно, существуют школы и детские сады. Конечно, можно, чтоб ребенок был на индивидуальном обучении, но как он потом войдет во взрослую жизнь? У него будет много новых контактов, а он не сможет полноценно себя чувствовать. У меня нет образования педагога, но как отец троих детей я все равно это чувствую. И учителям тоже необходим непосредственный контакт, без которого детей нельзя обучить полноценно. Думаю, многие меня поддержат.
Любовь Кузнецова: Под занавес нашего разговора не могу не спросить вас об экономике. Накануне Счетная палата России выдала оценку о том, что Псковская область не справляется с управлением госдолгом. Он у нас, напомню, равен 17 млрд рублей, копился он годами. Звоночек тревожный и вновь отсылает нас к теме выравнивания бюджетной обеспеченности. В этом году этот вопрос звучит до самой верхушки федеральной власти. Потому что при обсуждении проекта федерального бюджета звучали фразы, которых многие ждали десятилетиями - о том, что мы выстраиваем бюджет по принципу расходов, а не отталкиваясь от доходов.
Александр Козловский: В этом году при обсуждении бюджета с министром Антоном Силуановым спикер Госдумы Вячеслав Володин опять заострил внимание на проблеме регионов с низкой бюджетной обеспеченностью. На сегодняшний день она так до конца и не решена. Сегодня мы живем в условиях пандемии, когда громадная нагрузка ложится на бюджеты всех уровней, они несут внеплановые расходы. Например, новые инфекционные корпуса испытывают недостаток с транспортом, а в бюджете этого не было предусмотрено. Счетная палата, конечно, может разные версии выдавать по поводу госдолга — ее специалисты с холодной головой и с холодным сердцем к этому подходят, но, думаю, должно быть понимание, что все это происходит из-за низкой бюджетной обеспеченности региона. Но, считаю, ситуация не хуже и не лучше, чем несколько лет назад. Наоборот, все выравнивается. Мы видим, что в области много всего делается, нацпроекты реализуются. Только деньги тратятся не на погашение госдолга, а на развитие региона, чтоб он потом мог зарабатывать и гасить долги — это основная задача. Но мы сталкиваемся с новыми вызовами и учимся с ними работать. Но, я не считаю, что ситуация так трагична, как описала Счетная палата.
