Искушение империей
Жизнеспособное общество в России не будет построено, пока люди мечтают не о своей свободе, а о несвободе других
Формально Российская империя, формировавшаяся территориально несколько веков, просуществовала с 22 сентября 1721 г. (день присвоения Петру Iтитула императора), по 1 сентября 1917 года, дня объявления России республикой Временным правительством [1]. 196 лет. Без малого два века. Примерно двенадцать-пятнадцать поколений. Образованный на руинах царской империи 30 декабря 1922 года Союз Советских Социалистических Республик де факто принял на себя политическую имперскую традицию разрушенной Российской империи [2]. Перелицованной традиции хватило на 69 лет – до 1991 года. Еще четыре-пять поколений. Глубокие корни.
Пятнадцать лет спустя в современной России – самом большом острове бывшей империи – снова активизировались разговоры о возможности воссоздания империи как ментальной, а де факто – политической (иначе невозможно) основы государства в XXIвеке. В этом приверженцам идеи видится «возрождение величия страны».
Сторонников (скорее пленников) у великодержавной идеи достаточно много – по разным опросам общественного мнения, в последние пять лет число граждан, выступавших за власть «сильной руки» в приложении к сегодняшнему периоду развития страны никогда не опускалось ниже одной трети. Одновременно к этому около 45% людей считают, что России вообще всегда необходима «сильная рука», итого – около 80% населения морально готовы к авторитаризму и диктатуре. Только около 15% опрошенных сказали, что передавать власть «в одни руки» недопустимо.
Это означает, что три четверти граждан России являются более или менее стойкими сторонниками пути страны в исторический тупик. Они в большинстве своем этого не понимают, и это упорствующее заблуждение отражает глубокий кризис российской общественной мысли в начале нового тысячелетия.
Россия остается сегодня единственной в мире крупной страной, не изжившей имперский комплекс. Страной, где в рамках как политических, так и бытовых разговоров всерьез, как вопрос практический повестки дня, обсуждается возможный возврат к имперскому устройству государства, имперским подходам к внутренней и внешней политике. Расхожие фразы «Нас боятся – значит, нас уважают» и «Бей своих, чтобы чужие боялись» являются примитивным, то точным преломлением имперской внешней (первая) и внутренней (вторая) политики в бытовом сознании.
В России есть сразу несколько политических партий, занимающих в большей или меньшей степени огромную имперскую общественную нишу. Более того, сегодня ТОЛЬКО эти политические партии представлены в национальном парламенте – ЛДПР (имперская партия-кич), «Родина» (имперская партия национального реванша), КПРФ (имперская партия бывшего СССР) и правящая партия «Единая Россия» (имперская партия современной бюрократии). Все новые партийные проекты, претендующие на участие в общенациональном парламентском спектре, также основываются во многом на матрице имперского сознания (например, «Справедливая Россия» - имперская партия великодержавной ностальгии). Неимперские политические партии находятся на окраине политического поля.
С одной стороны, политики откликаются на массовый спрос плебса разного формата – настолько массовый, что на «имперской поляне» относительно свободно умещаются личное ненавидящие друг друга политические лидеры и кланы. Народ, с другой стороны, им благоволит. Получается – замкнутый круг, обширная виртуальная реальность для внутреннего пользования, комфортное существование в рамках которой замещает всю реальную повестку дня для страны. В России одновременно развиваются кризис политического класса и кризис гражданского общества. Предлагаемые пути выхода страны на этап модернизации через «имперский ренессанс» не просто утопичны, они смертельно опасны для общества и государства.
Империя как способ государственного и общественного управления (одно от другого неотделимо) исчерпала себя в ХХ веке, процесс постепенного политического отречения от империй начался еще в период Первой мировой войны, а период 1945-1990 годов – это эпоха полного и окончательного низложения концепции империи как основы государственного и общественного строительства. Империи развалились, в том числе через кровь, пытаясь безуспешно и трагично защитить себя. Именно распад империй создал возможности для становления демократических свобод и политических институтов. Только избавившись от имперского устройства, обрели внутреннюю и внешнюю свободу народы всех бывших крупных метрополий – Франции, Великобритании, Испании, других государств. С имперским фантомом расстались все значимые для судьбы мира страны. Все, кроме России.
Империя – так, как она сложилась технологически в фатальном для нее ХХ веке предполагает обязательное присутствие в политической практике государства целого ряда универсальных «рабочих инструментов». Они достаточно легко узнаваемы в «почерке властей». В самых общих чертах их можно описать следующим образом.
1. Политическое насилие внутри страны, подавление властью оппозиции. Максимальное ограничение свободы политической конкуренции и политической борьбы, всех других политических прав и свобод. Проституирование партийной системы и профанация института выборов. Фальсификация волеизъявления граждан.
2. Высокая, вплоть до максимальной, концентрация власти в одной «политической точке». Политическое и экономическое неравноправие территорий, финансовый рэкет центральной власти по отношению к территориям.
3. Выстраивание «культа личности» национального лидера, максимальная концентрация надежд общества на одном политическом лице. Зависимость содержания функционирующей системы власти от человека, занимающего «вершину пирамиды». Клановое распределение властного пространства.
4. Сакрализация власти, продвижение идей примата прав власти над правами человека и гражданина, фактическое отрицание фундаментальных политических прав народа как суверена власти.
5. Давление государства (бюрократии) на экономику, ограничение экономической свободы и частной инициативы. Монополизация государством основных сфер национальной экономики. Неустойчивость и незащищенность института частной собственности.
6. Чрезмерное усиление спецслужб и других силовых структур, максимальное сращивание аппарата государственного управления и аппарата спецслужб, отсутствие общественного контроля над спецслужбами и силовыми структурами. Шпиономания. Организация политических провокаций с помощью спецслужб. Использование спецслужб в политической борьбе.
7. Культивация «образа врага» - «врагов народа», «врагов государства», эксплуатация образа «чужого», ставка на агрессивный психоз в отношениях с инакомыслящими. Благоприятствование и прямое содействие со стороны властей укоренению и развитию всех видов массовой ксенофобии[3], которая становится психологической основой всей внутренней и внешней политики. Провоцирование агрессивного национализма.
8. Патернализация общественного и персонального создания – максимальный перенос надежд и ответственности обществом и личностью с себя на государство и его лидера. Люмпенизация населения.
9. Примат одной религии, ограничение и подавление религиозного инакомыслия и многообразия. Тесное сращивание государства и доминирующей церкви.
10. Коррупция как основа отношений между бюрократией и бизнесом, государством и гражданином. Создание неформального рынка государственных и муниципальных услуг с высокой «административной рентой».
11. Ограничение свободы слова и свободы массовой информации, подмена информации в СМИ агитацией и пропагандой, давление на прессу. Ставка на максимальную информационную закрытость общества.
12. Создание удушающих условий для независимого гражданского поведения, деятельности институтов гражданского общества, воспрепятствование всем формам гражданского контроля за властями.
13. Развал судебной системы как независимой ветви власти. Формирование подконтрольного властям «избирательного правосудия».
14. Комплексы величия во внешней политике, непринятие идеи и практики равноправного политического партнерства. Страна является активным членом только тех межгосударственных образований, где может диктовать свою волю, при этом не выполняет обязательств и норм там, где необходимо партнерство, соблюдение равноправия сторон и компромисс.
15. Стремление к развязыванию внешних конфликтов (с сопредельными странами), результатом которых гипотетически может стать приращение территории. Стимулирование появления «пятых колонн» на территории сопредельных государств для использования их как повода для внешней агрессии. Как правило, в этих конфликтах разыгрывается «национальная карта».
Империя, образно говоря, – это «осажденная крепость на колесах», объезжающая занятые, но экономически неосвоенные территории в надежде прибрать к рукам внеочередной «оброк». Соответственно, отношение метрополии (административного и политического центра) к прочим территориям внутри страны – сугубо колониальное, эти территории воспринимаются только как источник получения и эксплуатации дополнительных ресурсов – человеческих, материальных и политических. Эмоциональный строй империи можно определить как геополитический эгоизм.
Если вы внимательно изучите особенности политического и общественного устройства других, предшествующих, исторически полностью завершенных империй – Священной Римской, Византийской, Оттоманской, Первой и Второй Французской – вы с некоторым удивлением, наверно, обнаружите, что, вне зависимости от исторического контекста, практически все основные классифицирующие признаки империй совпадут, окажутся близки.
Для современной России это сравнение убийственно, потому что позволяет сделать, к большому сожалению, вывод о том, что мы не являемся сегодня современной страной, понимая под современной страну, способную быть конкурентоспособной для качественной самореализации трудоспособного квалифицированного населения, страну, развивающую современную экономику, основанную на частной инициативе и частной собственности, страну, открытую для взаимодействия с внешним миром, страну, являющуюся частью мировой информационной, экономический и политической системы.
Россия, тяжело страдающая имперским синдромом, стремительно проигрывает конкуренцию уже не только ведущим постиндустриальным странам, но и динамично растущим развивающимся странам – таким как Бразилия, например. Российская экономическая статистика накачана «наркотическими» деньгами от реализации национальных природных ресурсов, составляющими сегодня три четверти валового национального продукта (ВНП). С точки зрения текущей утилитарной ситуации для действующих властей это – везение, с точки зрения перспектив структурного развития национальной экономики это – катастрофа. Вынужденные искусственные финансовые приемы вроде Стабилизационного фонда и Фонда будущих поколений на самом деле являются попыткой отсечь деньги от общества, не допустить качественной модернизации и неизбежной в таком случае демонополизации, можно сказать, своего рода деимперизации национальной экономики и насыщения рынков.
«Великодержавная чесотка» - чрезвычайно опасная и заразная болезнь. В больном имперским сознанием и постимперским синдромом обществе она охватывает как недостаточно образованных граждан, так и наследственных интеллектуалов, ее симптомы легко обнаруживаются у президента и у студента. Поражение национальной элиты этим недугом приводит к потере элитой интеллектуального иммунитета, утрате ориентации в глобальном цивилизационном пространстве, неспособности выработать и реализовать эффективную, современную, адекватную вызовам времени общенациональную стратегию развития.
Сопоставимая в политическом смысле со скоростью света скорость распада империй создает у деморализованных этим событием обществ иллюзию о возможности столь же быстрого ее восстановления. Это ни разу не подтвердилось эмпирически, но иллюзии имеют свойство быть привлекательными.
Расчесывание имперских прыщей является очень эффективным политическим приемом. Это – один из самых опасных видов популизма, ведущего к деградации нации. Он с легкостью объясняет причины всех неудач и провалов и создает иллюзию простых решений. Теряющий спасительный инстинкт самокритики народ перестает совершенствоваться и развиваться, он стремится только к эксплуатации символического «имперского капитала», политическая возня с которым является в действительности признаком полного банкротства – и политического, и экономического.
Создавая и распространяя мифы о невиновной ни перед кем (ни вне, ни внутри себя), непобежденной, но преданной и униженной врагами стране, имперские политики уничтожают одну из главных общественных страховок – историческую память народа, способность критически оценивать исторические события и действия национальных лидеров, достижения страны. Свыше 40% процентов жителей России сегодня относят Сталина, чья политика привела к трагической и мученической смерти десятки миллионов людей в предшествовавших нам поколениях, к числу выдающихся исторических деятелей, около 20% готовы видеть его сегодняшним руководителем государства, а более 10% считают его самым успешным лидером в истории страны.
Исторические параллели, в любом случае, очень рискованны. Законы исторического развития могут находить самые разные, в том числе и неожиданные, проявления. Но есть одна аналогия, умолчать о которой сейчас нельзя. Это аналогия между современной Россией и Веймарской Республикой в Германии. Политически страшная аналогия, надо признать.
Нацисты пришли к власти в Германии примерно через полтора десятка лет (1933) после крушения германской империи (1918), когда экономическая ситуация, в том числе на бытовом уровне, стала несопоставимо лучше, но почувствовавшие относительное благополучие люди легко поддались на спровоцированную ностальгию по «отнятой» у них империи. Цена этой ностальгии и для самой Германии, и для всего мира теперь известна. При этом имперские государственные символы Германии были возрождены уже через 8 лет после краха империи, в 1926 году. Тогда не все осознавали символическое значение происходившего.
Активная ксенофобия и радикальный национализм вошли в постоянную государственную практику Германии через несколько лет после прихода нацистов к власти, они подбирались к этим задачам постепенно, шаг за шагом, до 1937 года (столь символического и для СССР), а когда убедились, что «общество готово», то организовали ряд провокаций и «приступили к делу». Еще через 2 года они начали Вторую мировую войну.
В России период между отказом от советской имперской государственной символики (1991) и ее частичным, но знаковым возвратом (2000 г., государственный гимн) составил примерно 9 лет. Государственная символика современной России представляет собой причудливую эклектику российских и советских имперских символов.
Предстоящий России политический рубеж 2007-2008 годов с точки зрения логики исторического и политического процесса предстает как период чрезвычайно высоких политических рисков с точки зрения определения направления политического движения страны. Россия не возродит империю в классическом (завершенном) ее понимании. Это невозможно сделать в XXI веке ни одной стране. Но в стране, глубоко страдающей имперским Веймарским синдромом, достаточно активны и влиятельны политические силы, готовые пойти на такую авантюру, пребывая в своей системе политических координат, своей виртуальной реальности. Если такая авантюра будет реализовываться, то неизбежно несколько событий.
1. Масштабная фальсификация парламентских выборов 2007 года с «отбором» в Государственную Думу только лояльных будущему президенту политических сил.
2. «Избрание» президентом страны в 2008 г. «Адольфа Алоисовича Шикльгрубера», который будет носить, конечно, вполне привычную для российского слуха простую народную фамилию – как консолидированного кандидата от «национально ориентированной элиты».
3. Форсированная максимальная милитаризация национальной экономики, внутренней и внешней политики. Юридические изменения в Конституции, демонтирующие федеральные демократические институты, вплоть до отмены прямых выборов президента и переход к псевдопарламентской республике, отмену ограничений по срокам пребывания национального лидера у власти.
Следующим усилием будет попытка создания (воссоздания) некоего квазигосударственного образования alaImperium и сублимации на этом процессе внимания общества. Вписаться в мировой уклад жизни такая «страна» не сможет. Мир ее отторгнет – и экономически, и политически.
Неизбежным результатом будет один – распад России.
Желающие достичь этого могут продолжать любовно взращивать в себе имперские комплексы.
Но очень советую подумать о детях.
Лев ШЛОСБЕРГ
[1]Российская империя сложилась на основе Российского государства, которое в 1721 Пётр I объявил империей. В состав Российской империи входили Прибалтика, Правобережная Украина, Белоруссия, Северный Кавказ, с начала XIX в., кроме того, Бессарабия, большая часть Польши (Царство Польское), Финляндия, Закавказье, Казахстан, во второй половине XIX в.— Средняя Азия и Памир. К концу XIX в. территория Российской империи — 22,4 млн. кв. км. По переписи 1897 г. население составляло 128,2 млн. человек, в т. ч. население Европейской России 93,4 млн., Царства Польского 9,5 млн., Великого княжества Финляндского 2,6 млн., Кавказского края 9,3 млн., Сибири 5,8 млн., Средней Азии 7,7 млн. человек. Проживало свыше 100 народов; 57% населения составляли нерусские народы. Территория Российской империи в 1914 г. делилась на 81 губернию и 20 областей. Часть губерний и областей была объединена в генерал-губернаторства (Варшавское, Иркутское, Киевское, Московское, Приамурское, Степное, Туркестанское и Финляндское). Официальными вассалами Российской империи были Бухарское ханство и Хивинское ханство. В 1914 г. под протекторат Российской империи принят Урянхайский край. Российская империя была наследственной монархией во главе с императором, обладавшим самодержавной властью. В 1906 г. созданы представительные органы — Государственная дума и Государственный совет. Господствующая церковь — православная, управлялась императором через Синод. Всё население считалось подданными Российской империи, мужское население (от 20 лет) присягало на верность императору. Подданные Российской империи делились на четыре сословия (“состояния”): дворянство, духовенство, городские и сельские обыватели. Местное население Казахстана, Сибири и ряда других регионов выделялось в самостоятельное “состояние” (инородцы). Герб Российской империи — двуглавый орёл с царскими регалиями, государственный флаг — полотнище с белой, синей и красной горизонтальными полосами, государственный гимн — “Боже, царя храни”. Государственный язык — русский. Февральская революция 1917 свергла самодержавие: 2 марта 1917 г. император Николай II отрёкся от престола. Временное правительство объявило 1 сентября 1917 г. Россию республикой. – По материалам энциклопедического словаря «История Отечества с древнейших времен до наших дней».
[2]СССР был создан 30 декабря 1922 г., когда Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика (РСФСР) объединилась с Украинской и Белорусской советскими социалистическими республиками и Закавказской Советской Федеративной Социалистической Республикой. Все эти республики возникли после Октябрьской революции 1917 г. и распада Российской империи. С 1956 по 1991 гг. СССР состоял из 15 союзных республик. В сентябре 1991 г. Литва, Латвия и Эстония вышли из союза. 8 декабря 1991 г. руководители РСФСР, Украины и Белоруссии на встрече в Беловежской Пуще объявили, что СССР перестал существовать, и договорились сформировать новую ассоциацию – Содружество Независимых Государств (СНГ). 21 декабря в Алма-Ате руководители 11 республик подписали протокол об образовании этого содружества. 25 декабря президент СССР М. С. Горбачев ушел в отставку, на следующий день СССР был распущен. – По материалам энциклопедии «Кругосвет».
[3]Ксенофобия (от греч. хenos — чужой, посторонний, и phobos - страх) — негативная установка, иррациональный страх и ненависть к чужакам. Объектами ксенофобии могут быть как конкретные группы - представители чужой религии (иноверцы), расы, племени или нации (иноплеменники, инородцы), государства (иностранцы) и т. п., так и вообще все «чужие» («обобщенный Чужой»), по выражению известного российского социолога Ю. Левады). Носителями и проводниками ксенофобии являются прежде всего те слои и группы, которые чувствуют угрозу своей социальной идентичности и боятся подчинения и поглощения более мощными силами. В развивающихся странах главным объектом вражды и одновременно зависти является «Запад», «вестернизации» противопоставляется идеология возвращения к собственному идеализированному патриархальному, зачастую воображаемому, прошлому. Официальный советской идеологией был интернационализм, казалось бы, несовместимый с ксенофобией. Однако принцип идеологической исключительности, наложившийся на старую идею «Москва — третий Рим», и образ СССР как осажденной врагами крепости, порождали прямо противоположные чувства. После Второй мировой войны, чтобы обеспечить идеологическую монополию и преодолеть западные влияния, И. Сталин развернул широкую кампанию по созданию образа глобального врага. Борьба с космополитизмом, влиянием «растленного Запада» и «низкопоклонством перед иностранщиной» внедряли в массовое сознание недоверие ко всему чужому. Ксенофобия тесно связана с имперским сознанием, изоляционизмом, с мнением, что «нам никто не желает добра, а только плохое», традиционализмом и страхом перед Западом. Ксенофобия особенно характерна для тех социальных слоев, положение которых ухудшилось или неустойчиво. Она сильно выражена у учащихся ПТУ, рабочей молодежи и школьников, проживающих в малых, кризисных городах, а также в мегаполисах, где все социальные конфликты наиболее обнажены. В основе ксенофобии часто лежит бессознательная потребность повысить собственное самоуважение путем негативной идентификации, когда содержание «Мы» определяется не через какие-то положительные ценности, а через отрицание «чужого». Негативная идентичность конституируется образом врага, когда весь мир разделяется на «наших» и «не-наших», а собственные неудачи воспринимаются как результат происков внешних и внутренних врагов. Конкретные объекты ксенофобии у разных групп и индивидов могут варьироваться. Однако разные виды ксенофобии, как правило, пересекаются, сливаясь в единое целое. Определенный свет на ксенофобию бросает психоаналитическая теория «авторитарной личности», согласно которой предубежденный субъект проецирует на другого, приписывает ему свои собственные морально неприемлемые чувства и влечения (агрессивность, зависть, расчетливость и т. п.). // И. С. Кон, по материалам энциклопедии «Кругосвет».
