Декрет о любви

Пришедшие в 1917 году к власти большевики принялись с упоением разрушать старый царский режим. Воодушевленные вседозволенностью, они возомнили себя творцами не только нового общества, но и новой морали. Дошло даже до таких курьезов, как издание декрета «О национализации женщин».

Документ, плод коллективного труда анархистов (естественно, мужской половины партии), отменял «частную собственность на женщин» и объявлял последних «общественным достоянием». Декрет определял правила регистрации женщин и порядок пользования «экземплярами народного достояния».

Мужчины имели право пользоваться «выданной на руки» женщиной «не чаще трех раз в неделю в течение трех часов». Для этого они должны были представить свидетельство от фабрично-заводского комитета, профсоюза или местного Совета о принадлежности к трудовой семье. При этом за мужем (если женщина была замужней) сохранялся внеочередной доступ к своей супруге. Каждый «трудовой член», желающий пользоваться экземпляром народного достояния, обязан был отчислять в фабрично-заводской комитет из своей зарплаты определенную сумму.

Декрет был поистине новаторским и потому с необычайной скоростью стал распространяться по стране. В течение всего лишь одного марта 1918 года он был перепечатан практически всеми российскими газетами. В некоторых регионах потребовали ввести национализацию женщин с 18-летнего возраста. Всех незамужних девушек под страхом строгого наказания обязали зарегистрироваться в «бюро свободной любви» при Комиссариате призрения. После чего любому мужчине предоставлялось право свободного выбора женщин, записавшихся в бюро, даже без их на то согласия. Предполагалось, что дети, произведенные от такого рода сожительства, будут поступать в собственность республики. Где-то пошли еще дальше и стали выдавать на руки особо отличившимся красноармейцам мандат следующего содержания: «Предъявителю сего предоставляется право социализировать 10 душ девиц в возрасте от 16 до 20 лет, на кого укажет товарищ».

Декрет не прижился. Женщины напрочь отказались выполнять «предписания». Особо разъяренные даже пытались поколотить анархистов. Те еле ноги унесли.