Рефлексирует, надеется, облокачивается… Раз уж «Актерский Дневник», тогда поговорим.

Думаете, выйти на сцену просто? Шиш. На сцену выходишь, как на казнь. Или на жизнь. Но – выходишь. Причем, в любом спектакле. Будь то «Соловьиная ночь», будь то «Василиса Мелентьева»… А уж в «Василисе» - Иоанн Грозный – сложнейший грим. Но сегодня – про «Ретро». Будет много цитат, без которых не обойтись. Но действительно не обойтись, учитывая, что будут читать и в Москве, и в Лондоне, и  в Америке…

Выхожу и казнюсь. Сразу. Мой Чмутин – никакой. Он выходит – и говорит. «Я – никакой! – Я во втором домоуправлении кровельщиком работал. …Тоже, вроде птицы, жизнь на крыше провел…»

Провел он жизнь, не мучаясь, в радости, отдаваясь ей, не корчась. Когда сказали – иди в стройку – пошел в стройку. Появилась женщина, влюбился по уши. Влюбился так, что себя забыл. Родил дочь. И растил ее с удовольствием. А потом оказался вдовцом и опять никем.

«…И вот когда я один остался – совсем дурной сделался. Не ел почти ничего. Дочь потом к себе привезла, положила в больницу, для нервных людей. Доктор сказал: вы – человек здоровый, только надо хотеть жить. Сказать легко…»

А потом пришли женщины. Не принял, нет, потому, что помнил ту. И не только помнил – любил до смерти. Любил так, что только и ждал этой самой смерти. «Во сне она меня сейчас стала навещать. Я сижу на крыше – и вижу, как она идет.  По полю, по лопухам, по нашей Стрелецкой слободе. Поднимается на улицу Горького… И легкая у нее походка, будто не в гору она идет, а под гору.»

У меня потрясающие партнерши. Удивительная Мирра Горская. Говорить о ней могу долго, нескончаемо. Не знаю, простит ли меня, если скажу, что в июне мы ей отметим 80, но наверняка простит, если скажу, что восхищен. Галя Шукшанова – как выйдет на сцену – так любуюсь. Вот творчество: сама не знает, что и как скажет, как произнесет, какой родится театр. Лариса Крамер – музыкальна, симфонична, она – пауза и глаза.

Особо о дочери, Людмиле, Наталье Суриковой. Говорю о ней – на сцене – «Как же ей объяснить, как!» - И потом вижу в ее глазах понимание.

Понимание и принимание зрителей. Финал спектакля – это едем с горки. Это – по Станиславскому – в начале играй конец. Залы пока полны. Хочется думать, что надолго.

Но хочется сказать и о своих, актерских, ощущениях со сцены. Вы, дорогие мои зрители, теплы и сердечны. Во всяком случае, на этом спектакле. Теперь нам предстоят поездки в Опочку, Порхов, Струги Красные, Дно…

Вик. Яковлев