«Жанна - сильная женщина, на таких у нас страна держится…»

Для главного режиссера Ростовского молодежного театра Михаила Заеца  встреча с драматургией  Ярославы Пулинович - не проходная. Именно Заец был первым режиссером, воплотившим на сцене пьесу молодого драматурга: речь о спектакле «Мойщики», поставленном в 2008 году в Тюменском драматическом театре. Спустя десять лет драматург и режиссер снова встретились - на псковской сцене.

- Михаил, постановка считается успешной, если она заставляет зрителей задуматься о важных вещах жизни. О чем, как вы полагаете, задумаются зрители спектакля «Жанна»?

- Казалось бы, это современная пьеса, время действия - наши дни, но на самом деле тема вечная. Есть все -  и любовь, и предательство, и рождение новой жизни. Даже до смерти, может быть, рукой подать. То есть все компоненты настоящей трагедии, только обрамленные, так сказать, современным колоритом. Это тема вечная, особенно если речь идет о сильной женщине. Жанна - это сильная, цельная личность, на таких, по сути, стоит наша страна, потому что у России род женский, и у меня ощущение, что в этой стране работают в основном женщины. Мужчины руководят, а работают женщины. И она тот человек, который работает, который пытается построить мир вокруг себя, и при этом методы у неё, конечно, не самые мягкие. Она человек, который привык ехать на танке.

 - В чем, на ваш взгляд, секрет успешной постановки?

- Ой, вы знаете, здесь нет такой формулы. Может, в Голливуде и есть. Там знают, на какой секунде должна покатиться слеза в кадре, все высчитано. У них целые институты над этим работают, и, наверное, могут спрогнозировать успех. И то бывает сколько провалов. Тут невозможно предугадать. Иногда спектакль не идет, трудно репетируется, что-то не получается. Приходит зритель, и спектакль вдруг начинает нестись, лететь. А есть, наоборот, кажется, ну, все, стопроцентный успех, приходишь - ужасающая история.
Нет  единой формулы, потому что это же всё живое, это всё делается здесь и сейчас. Бывает, что сегодня спектакль идет просто на ура, а  на следующий день другие зрители про него говорят: «Послушайте, что вы там увидели, это был ужас!». Так что в этом-то и прелесть театра.

Если в кино всё выверено, ты включил фильм, несколько раз перемотал, тебе не понравилась сцена, ты промотал историю драк, очередных погонь и пошёл дальше, то в театре все происходит здесь и сейчас. И бывают какие-то совершенно фантастические вещи. Особенно много легенд по поводу старого советского театра, когда люди приходили и понимали, что сейчас выйдет гений, а им говорили: «Гений сегодня не в форме, вы можете сдать билеты, вам вернут деньги». И в кассу не сдавалось ни одного билета, все понимали, гений не в форме, но завтра они придут, и они увидят просто гениальный спектакль, потому что всё живое.  Вот оно, волшебство театра.

 - Спектакль «Жанна» год назад был представлен как эскиз именно на Пушкинском фестивале, и вот теперь он выходит в канун нового фестиваля. Несомненно, различия между эскизом и полноценным спектаклем есть. Какие?

 - Во-первых, тогда было гораздо меньше времени. Сейчас мы тоже выпускаем спектакль в сжатые сроки. Хотя бывает, спектакль делают три дня, а потом он не сходит со сцены. А бывает, несколько лет работают над постановкой и закрывают сразу после премьеры.

В чем отличие эскиза от спектакля? Пожалуй, как на картинке «найдите 10 отличий». Во-первых, прошёл год. За этот год у меня было шесть премьер, если не больше, псковские артисты тоже работали в других постановках. Тогда мы сделали лишь эскиз, сейчас, через год, по сути, начали заново работу. Заново придумали и поставили сцены. В принципе основная задача эскиза – найти язык, на котором будет транслироваться спектакль. Мы его нашли еще в прошлом году. Нам показалось, это стиль дороги - трасса, по которой наша героиня несётся всю свою жизнь, начиная с 90-х, как будто за рулем большого грузовика, обгоняя мелкие машины.
Художник-постановщик Александр Стройло выстроил новую сценографию. Какие-то сцены будут решены по-новому. То есть это всё равно совершенно другая история, только с той же героиней, которую играет Ирина Смирнова. Актриса жила этим год, она очень хотела играть эту роль.

 -  За этот год наш театр тоже выпустил большое количество премьер, был на гастролях, даже номинирован на «Золотую маску» со спектаклем «Река Потудань». Изменились ли наши актёры, их профессиональная подготовка? Что вы скажете об их мастерстве?

 - Конечно, люди меняются, и, как это ни странно, они могут меняться как в плюс, так и в минус. Мне приятно работать с псковскими актерами, я рад их видеть. Я и приехал-то в Псков из-за артистов. Когда участвуешь в лабораториях, и люди тебя понимают и идут за тобой, значит, тебе доверяют. У нас в прошлом году было всего пять дней, было не до споров, не до выяснения всяких мелких деталей. Тебе поверили, и хотелось оправдать это доверие, довести эту историю до конца. Я просто рад всех видеть, и поэтому сказать, что стало хуже, что лучше, не могу. Все покажет премьера, сейчас пока процесс.

- Часто постановки опираются на литературные произведения. Какая литература, на ваш взгляд, способствует развитию в человеке лучших качеств? И должен ли вообще спектакль развивать какие-то качества?

 - Вообще любая хорошая литература. Артист растёт на ролях. Чем больше артист играет, тем выше растет. Замечу, если играет в основном мировой репертуар.  Конечно, есть артисты,  которые больше заняты в современной драматургии. Это не плохо и не хорошо, но мне кажется, это немножко обедняет артиста, если он играет только в узком диапазоне. Это счастье, я считаю, и большое достояние, что у нас в России есть репертуарный театр. И наши артисты могут попробовать себя сегодня в Шекспире, завтра - в «Жанне», а позавчера они прыгали зайчиками на сказке и так далее, то есть у каждого актёра есть диапазон. Вообще в театре должна быть хорошая литература, он всё-таки как синтетическое искусство впитывает и вбирает в себя лучшее. Это и Чехов, и Горький, и Шекспир – это же гении. И зрители хотят смотреть на гениальные постановки, хотят слушать гениальные стихи и прозу, Артист, конечно, должен читать хорошую литературу, он же проводник.

 - То есть развитие личное, несомненно, отражается на профессиональном?

 - Конечно, конечно. Бывали, правда, одно время в ходу всякие поговорки, что артист не должен быть умным. Вы знаете, артист должен быть разным. Вот как были раньше разные амплуа: этот высокий, этот низкий, этот толстый, этот худой, этот истерик, этот герой. Или, к примеру, фат, и все знали, у него костюм фата и  несколько монологов. Трагик был только трагиком, комик – только комиком. У каждого был свой костюм, и актёры со своим костюмом ездили на разные антрепризы и играли.

Сейчас само понятие амплуа размывается в нашей жизни, как и понятие жанра. Современный артист может играть всё. Всё смешалось: комик может играть героя, герой может играть комика и так далее. То же самое с жанрами: мы играем трагедию как комедию, комедию как трагедию и так далее. Мир изменился. Помните, в середине XX века появилось такое понятие как трагикомедия? До этого такого не было, была комедия и трагедия, а появилась вдруг трагикомедия. И мы уже так привыкли к размыванию границ, что сейчас многие уже не указывают на афишах точный жанр, а просто пишут: «история, рассказанная в двух частях». Мы уходим от чистоты жанра, и это не плохо, не хорошо, это просто путь развития театра. Театр же постоянно развивается.

 - Вы следите за жизнью спектаклей, которые ставите? Есть режиссёры, которое поставили, уехали и забыли.  Вам интересна дальнейшая судьба своих постановок?

- Конечно. Я дружу с артистами, с которыми я когда-то работал. Они звонят, пишут, спектакль выдвигают на какие-то премии, ездит на какие-то фестивали. Иногда я приезжаю, чищу спектакль. Иногда проходит лет десять, и ты видишь свою постановку другими глазами и думаешь, какой ужас, я не ставил это. Спектакль же имеет свою способность со временем уставать, вот как металл устаёт. Он же живой. Артист заболел, его заменили, костюмы порвались, задачи позабывали, потому что они стираются в памяти, это же нужно держать в себе постоянно. Это сложно.

Каждый спектакль для меня как ребёнок. Ты следишь за его ростом, особенно в первое время, звонишь директорам или главным режиссёрам, как народ ходит, как артисты.

-  Желаю, чтобы этот ребенок был удачным, чтобы он вас радовал.

 - Конечно, хотелось бы. И главное, чтобы получили удовольствие и артисты, и зрители. Мы постараемся!

Добавим, премьера спектакля «Жанна» состоится в Псковском драмтеатре 3,5 и 6 февраля. Заказ и бронирование билетов на сайте театра http://drampush.ru/repertoire/zhanna