Консервант Михалков и стабилизатор Путин

«А я иду-шагаю по Москве», - пел когда-то симпатичный вьюнош Михалков. Спустя сорок лет вотчины Москвы ему уже мало. Ему подавай весь богоспасаемый народ и всю вертикальную империю.

Пусть Никита Михалков и автор сценариев почти всех своих фильмов, трудно представить, что он один и самолично, в промежутках между теннисом и водкой, сочинял свой манускрипт; скорей всего, как и принято у них, маститых режиссеров, просто рулил группой литературных негров и давал им ценные указания по телефону. Местоимение «мы», используемое в тексте, и подпись Михалкова под манифестом развеивают последние сомнения: «великий и ужасный» Никита Сергеевич окончательно заигрался. Называется сей феномен профессиональной деформацией, и часто встречается в актерской и режиссерской среде: «Он дирижировал Кавказскими горами». Однажды войдя в образ барина, а потом и самого царя-батюшки, Михалков не захотел из этого образа выходить, и, осознанно или нет, принялся усиленно изображать на публике ревностного самодержца, упертого поборника монархизма и традиционных устоев.

Михалков и в молодости был элитным альфа-самцом. Этаким советским ковбоем в «Мерседесе». Режиссером артхаусных боевиков и экранизаций русской классики. Чуваком из богемы. Был женат на дочке Вертинского. Неудачно. Ушел от нее, когда та ему изменила. Пробовал курить гашиш от Бертолуччи, когда в Союзе о наркотиках знали только врачи-наркологи. И все-таки предпочитает алкоголь. Если на него наезжали, - не задумываясь, бил недругов в рыло. Преуспел в фестивальном кино и прослыл сибаритом. Вторично женился на самой эффектной советской модели и наплодил симпатичных детишек. Возникла кинематографическая династия, выросшая из высокородной дворянской грибницы Михалковых-Кончаловских. Обо всем этом и много о чем еще он подробно и ничего не стесняясь рассказал телезрителям в день своего 65-ти летия сразу по двум федеральным телеканалам. Из фильмов о Никите Сергеевиче можно, наверное, составить Сагу о семье Михалковых - «Жил такой Барин». 

Одаренный актер, Никита Михалков, благодаря кино, телевидению и иным масс-медиа, был вхож в  каждый дом страны под названием СССР. Он - ее ярчайшее достижение и достояние. Самая яркая персонификация околокремлевской элиты. Он блестяще справлялся практически с любой киноролью: и чудаковатого романтика из «Сибириады», и харизматичного жлоба из «Вокзала на двоих», и блатного директора автосервиса из  «Инспектора ГАИ». Но особенно удавались ему персонажи-аристократы, будь то лорд Генри из «Собаки Баскервилей», или судовладелец Паратов из «Жестокого романса», где подленький персонаж пьесы Островского чудесно преобразился в щедрого русского барина и обаятельного плейбоя. Не забудем и о программной роли последних лет - князе Пожарском, циничном дельце, интригане с манией величия, провокаторе и охранителе под одним мундиром.

Россия 90-х предоставила породистому художнику новые и небывалые возможности. Сначала страна увидела его болтающимся в теленевесомости «Русского проекта», социальной рекламы Первого канала для обнищавшего населения, в которой представитель обогащающейся элиты представал «своим парнем», выискивающим на территории простирающейся внизу страны город, где живут самые красивые девушки. Именно тогда Михалков и взял американский «Оскар», удачно сыграв на конъюнктурной теме разоблачения ужасов сталинского режима.

Это был апогей кинокарьеры. На творчестве можно было ставить крест и передвигаться в иные, властные, эмпиреи, строить новую просвещенную империю.

Свои махрово-монархические взгляды Михалков ни от кого не скрывал, и если что не так, отстаивал их при помощи ботинок, которыми когда-то стучал по бутафорскому столу на экране, теперь же ловко пускал в ход, избивая политического пигмея. Его кинопроекты становились все бюджетней и беспомощней в художественном отношении. Если об эстетической ценности «Сибирского цирюльника» еще можно спорить, то провал «12» и «Предстояния» (не только в глазах предвзятых кинокритиков, но и обычных зрителей) засвидетельствовал с пугающей очевидностью: как гражданин Михалков скурвился, а как художник кончился.

Но далеко не кончился как талантливый актер и режиссер. И здесь нет никакого противоречия. Просто теперь ему мало руководить группой на съемочной площадке (масштаб и география с каждым годом все шире), а необходимо править целой священной территорией, помноженной на геополитику. «Снов наяву» уже недостаточно. И Союза кинематографистов – тоже. Пора выходить на новый уровень. В самом деле, почему бы, не попробовать? Чем Никита Сергеевич хуже голливудского ковбоя Рейгана или терминатора Калифорнии Шварценеггера?

И вот является «Манифест просвещенного консерватизма» от Михалкова, модернизированная адаптация для «чайников» старой уваровской доктрины о самодержавии, православии и народности.

Между строк этого занимательного документа читается плохо скрываемое желание оформить наконец старые притязания на престол. Если не реально кремлевский, то идейный: властителя дум.

Содержание этого документа вряд ли вызовет недоумение у поклонников Михалкова. Если идеолог самодержавия Константин Леонтьев мечтал Россию «подморозить», то режиссер предлагает ее «законсервировать». Последние несколько лет Михалков упорно и на все лады озвучивал именно эти – державные и охранительные – взгляды. Он приветствовал политику своего любимого патрона Путина, не стесняясь (в числе немногих верноподданных) участвовать даже в таких сомнительных акциях, как публичный призыв нарушить конституцию и оставить Путина на третий срок. Снял и смонтировал юбилейный телефильм про любимого персонажа. Теперь вот пафосно обосновал его, Путина, «триумфальное» и «идеологически обоснованное» возвращение.

И «стабилизатор» Путин отдавал своему верному «консерванту» Михалкову должное, щедро одаривая Михалкова миллионами государственных рублей на кино «большого стиля», иначе говоря, большой мифологии.

Всерьез отстаивая принципы «гарантийного государства» и «вооруженной эволюции», «эволюции, которая умеет защищаться», прикормленный, с персональной мигалкой на авто, с проектом шикарной гостиницы в центре Москвы для своих, образцово-показательный барин Никита Михалков в очередной раз и на этот раз демонстративно, порвал с традициями русской демократической интеллигенции, которая всегда предпочитала оставаться с народом, а не с властью. Увы, сегодня смело можно констатировать: с обделенным, несчастным народом, и зажравшейся, порочной властью. Зажравшейся не только неправедно нажитыми деньгами, но и безнаказанностью.

От моральной безнаказанности и цинизма проистекают и «манифесты», подобные тому, что подмахнул Михалков.

Время публикации этого документа не случайно: сразу после пышно, по всем телеканалам, отпразднованного дня рождения режиссера, накануне главного путинского празднества – Дня народного единства и согласия.

Текст «Права и правды» так же лжив, как и название праздника страны, где на поверку нет ни единства, ни согласия: народ нулевых расколот на тех, кто обогащается, и тех, кто вымирает. В грядущих десятых, которые уже не за горами, «Михалкову и Ко», этому клану нагловато-витееватых холуев, хотелось бы навечно закрепить этот незыблемый порядок. Поэтому его текст и настолько нетерпим ко всему, что может помешать поддерживать и славить путинский режим.

Что до дивидендов за сервильность, то они уже последовали.

Что называется, баш на баш.

Как знают все продвинутые пользователи, Владимир Путин уже сделал реальностью так называемый «налог на болванки», подписав постановление о вознаграждении за свободное воспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях. Отныне импортеры и производители компьютеров, телефонов, телевизоров и другой техники, а также DVD-дисков будут перечислять 1% Российскому союзу правообладателей (РСП), учрежденному как раз режиссером Никитой Михалковым. Постановление Правительства РФ вступает в силу 30 октября 2010 года.

Один процент с продаж – не хилый гешефт для конторы, которая будет распределять сборы «по праву и правде».

Саша Донецкий