Космополитичная ксенофобия

[В пасмурном сентябре

всегда найдётся минутка

для упражнений

с фигурами

речи:]

«Все беды – в глазах смотрящего».

Три года назад я переводил на конференции крупного международного образовательного проекта в ПсковГУ. Работать нужно было быстро – синхронный перевод на подголосках, без кабины, в оба направления. Мы с напарницей Наташей работали подходами по полчаса – стандартная практика, иначе можно заработать инсульт. Напряжение вечером такого дня, как правило, можно снять только крепким алкоголем, а заодно и радионуклиды вывести из организма.

В конце первой части с задних, верхних рядов аудитории в центральном корпусе ко мне спустилась Галина Геннадьевна Маслова, декан факультета иностранных языков, с симпатичным шлейфом девушек, следующих по пятам:

– Денис Анатольевич, вот, девочки хотели задать вам пару вопросов о вашей работе.

– Замечательно! Пусть задают!

Галина Геннадьевна поспешила по рабочим делам, а барышни обступили меня полукругом. (Правда! Точно так и было!) Я поинтересовался, что заинтересовало их, и одна из интересовавшихся с ходу задала мне небезынтересный вопрос:

– Скажите, а как можно научиться уметь так же?

– Что конкретно уметь? – я был слегка озадачен. – Уметь переводить? Говорить по-английски? Или, может быть, по-русски?

– Ну, хотя бы по-английски так говорить…

– А сколько у вас часов английского в неделю?

– Два.

– Тогда никак… Постойте, а курс вы какой? Пятый?

– Нет, первый.

– Ну, тогда всё только от вас зависит. С таким объёмом часов даже самые лучшие преподаватели почти ничем не смогут вам помочь, к сожалению…

***

С месяц назад я забрёл в свой любимый клуб «ТИР» на кружку пива. Так вышло, что ровно в это время Гриша Галковский, прекрасный молодой фонетист из ПсковГУ вёл там увлекательное, а кроме прочего ещё и бесплатное занятие по фонетике английского языка, для всех желающих. Гриша – прекрасный барабанщик, и мы знаем друг друга уже давно, поэтому сразу после того, как он закончил, я подошёл к нему, мы пожали руки, обменялись любезностями и пошлыми шутками, а затем я спросил:

– Зачем ты сказал в конце эту ерунду про произношение?! Ведь ты сам перечеркнул всё, зачем ты придумал всю эту канитель!

– Почему?!

– Ну, ты говоришь, мол «Только изучая фонетику и уделяя ей серьёзное время, вы сможете без стыда открывать рот и говорить». Что ты ставишь целью этих занятий?

– Поднять интерес к языку. Сделать так, чтобы больше людей на нём говорило…

– Верно. И поэтому поощрять нужно любого, кому не стыдно открыть рот – каким бы ужасным ни было его произношение! Именно потому, что они будут на нём говорить, слушать и смотреть «во что бы то ни стало», они и придут к тебе, на фонетику!

– Правда. Я не подумал об этом…

***

Ко мне приходит заниматься одна молоденькая девочка, выпускница местного иняза. У неё основной немецкий, но и английский она постоянно подтягивает. В конце концов, она преподаёт английский в школе!

Недавно она перевелась из школы с углубленным изучением языков в обычную, среднюю школу. Там обещали больше платить. На нашем недавнем занятии она жаловалась на жутко низкую успеваемость среди учеников этой школы, и в частности по иностранным языкам. Я много ехидничал.

***

Вчера главный редактор ПЛН Саша Савенко сказал мне, что как переводчику мне просто необходимо написать что-нибудь об инициативе Министерства образования и (даже) науки РФ ввести в средней школе обязательный второй иностранный язык. «Ладно, чёрт с вами! – подумал я, – Вы не цените тонких порывов души художника! Вы ни разу не соблаговолили выплатить мне премию бутылкой виски! А я буду лучше! Я напишу вам про языки!» (А ведь я мог бы написать и про спортивные штаны Путина! Легко!)

Конечно, я не мог взяться за дело, не проведя полевых исследований. Они заняли у меня пять минут, и в результате мне удалось выяснить, что: во-первых, у школ не будет ограничено время на переход к новой схеме; во-вторых, выражение нагрузки в академических часах в федеральном стандарте не вырастет; и, наконец, в-третьих, у школ всё равно нет учителей, чтобы это осуществить.

Тогда я вспомнил, что на заключительном родительском собрании в классе моего сына Захара мы как раз возвращались к вопросу выбора иностранного языка. Из тридцати семей только двое – я и ещё какие-то неудачники – выбрали немецкий. Я выбрал его как раз потому, что сам говорю с ребёнком на английском с рождения, и мучить его этим языком ещё и в школе, я подозреваю, было бы бессердечным. (Хотя, мне, конечно, всё равно – я знаю, что сердце – это всего лишь насос.)

И тут вся картинка сошлась: с одной стороны родители, тщательно отстаивающие права своего чада изучать популярный иностранный язык, с другой стороны они же, кричащие о непомерных нагрузках в школе и бесполезных предметах. Если бы за всеми этими истериками виднелись бы хоть на йоту ещё и третья с четвёртой стороной! Ах, если бы. Но – увы и ах! – никто не видит, что, с третьей стороны, проблемы нет вообще, так как их дети не говорят ни на каком иностранном языке по окончании школы, и с четвёртой стороны, проблемы нет, потому что никто не представляет, как вообще можно реализовать подобную систему с имеющимся ресурсом.

***

В БКЗ филармонии на днях прошло представление, музыкальная комедия в исполнении звёзд федерального масштаба на известный голливудский сюжет. Одно местное издание откликнулось рецензией из трёх абзацев, где в первом абзаце из двух предложений дважды употребляется слово «публика» и дважды слово «дружный», затем, во втором абзаце, трижды употребляется слово «зритель» и два раза из трёх в одном предложении. Третий абзац закрепляет слово «публика» ещё разок, и далее следует довольно поспешный, но милый в своём искреннем старании вывод в одно предложение. Привожу его здесь целиком: «В целом, псковская великодушная публика усвоила позитив доморощенного творческого коллектива и не отрыгнула его» (sic!). Как видите, слово «публика» завершает многоэтажную параллельную конструкцию.

Мой друг, который работает в дирекции («их есть у меня») и видевший представление лично, бросил вызов находке Оскара Уайлда и той вот, с позволения сказать, рецензии, о которой я пишу чуть выше: «Ну, вообще, было плохо. Правда, народу очень нравилось».

***

«Красота – от водки».

Денис Кугай