Невидимые дети
В деле великолучанки, подозреваемой в убийстве троих своих детей, вскрываются все новые подробности. В частности, журналисты раскопали семилетней давности историю гибели четвертого ребенка. Все случившееся показывает, как просто детям стать «невидимками» и оказаться в полной власти невменяемого взрослого. Обозреватель Псковской Ленты Новостей Юлия Магера также считает, что происшествие — зеркало, отражающее в крайней степени уродства реальное положение матери в современной действительности.
Изображение создано с помощью нейросети Kandinsky.
О чудовищном случае из Великих Лук, кажется, знает уже вся страна. В пятницу, 24 ноября, из южной столицы Псковской области поступила леденящая душу криминальная сводка. Мрачности произошедшему добавляет тот факт, что о случившемся стало известно накануне Дня матери, страна отметила его в воскресенье.
В одной из городских квартир нашли тела мальчиков, одному четыре года, другой не дожил и до годика. Дети лежали в своих кроватках, укрытые одеялами. Смерть наступила еще несколько месяцев назад. Одно из тел нашел 12-летний брат погибших, мальчик живет с бабушкой и пришел навестить родных. Правоохранители, вызванные бабушкой, обнаружили второй трупик. Их 34-летнюю мать нашли по другому адресу, где она обитала с 5-летней дочерью. Вскоре в куньинской деревне Мокрики нашли тело второй дочери, девочка восьми лет также лежала на кровати, завернутая в целлофан и укрытая одеялом. Мать сначала лепетала в духе «оно само» как-то так вышло, что дети один за другим ушли во сне. Но вскоре рассказала, что мальчиков задушила, а дочери не оказала помощь, когда та болела. Устала быть матерью, так она сказала.
Нет никаких сомнений в том, что гражданка по фамилии Суханова, которую суд заключил под стражу на время следствия, готовый пациент психиатрической больницы в Суханово под Великими Луками. Тот самый случай, когда диагноз можно поставить через экран монитора. Психически здоровый человек вряд ли в состоянии зажать ладонью рот и нос своего ребенка, дождаться, пока тот перестанет дышать, и уложить в кроватку безжизненное тело. Вероятно, «сдвиг по фазе» произошел на почве обильных алкогольных возлияний и приема куда более нехороших веществ. Во всяком случае, соседи рассказывают про то и другое.
Почему-то те, кто сейчас соревнуется в громкости выкрика: «Распни ее!» - упускают из вида, что женщине самой нужна была помощь. Более того, ей она была нужна в первую очередь. По принципу, сначала кислородную маску на мать, потом на детей. Тогда шанс спастись будет у всех.
Фото из Telegram-канала Shot.
У великолукских детей, похоже, такого шанса не было изначально. Дело не только в психическом состоянии их матери. Для «субъектов профилактики» они стали буквально невидимками. Оказалось, что мимо громадной махины, призванной на защиту детства, просочиться в состоянии даже пьянчуга-маргиналка. Мамаша укатилась, как колобок: от бабушки, от соцзащиты, от систем образования и здравоохранения, от полицейского отдела по делам несовершеннолетних.
Самого младшего из погибших, родившегося в этом году, должен раз в месяц навещать педиатр. Но опытная мать родила его самостоятельно, не регистрировала. О его рождении даже бабушка узнала после обнаружения трупа.
В школу ходит только старший, тот, что живет с бабушкой. Погибшая 8-летняя девочка должна быть как минимум второклассницей. По закону, дети в России должны идти в школу ДО наступления 8 лет. То есть 7-летний возраст — крайний срок отправки ребенка за парту. Однако система образования не почесалась на предмет того, а где же у нас такая ученица? Возможно, все дело в том, что летом мать купила на маткапитал дом в деревне в соседнем районе, где всех дружно прописала. Дом без света даже, развалюха, но почему-то опека разрешила направить сюда маткапитал. В этом доме нашли тело девочки. То есть из одного муниципалитета выбыли, в другой прибыли, но жили-то по факту в Великих Луках, где официально их как бы не было. Не на Камчатку отъехали, всего-то за пару десятков километров - и потерялись.
Потеря эта удивительная, учитывая бэкграунд семьи. В поле зрения государства она уже попадала. И детская смерть тут уже была. В 2016 году трехлетний сын гражданки Сухановой выпал из окна. «Скорая» тогда не довезла ребенка до больницы. Позже семья состояла на учете в качестве неблагополучной, но была с него снята.
Вопрос о том, почему такой матери оставили детей, имеет весьма простой ответ. Система сопровождения неблагополучных ячеек общества функционирует таким образом, что в приоритете оставление ребенка в семье. Хоть в какой, лишь бы на дверях детдомов развесить замки и бодро отчитаться о сокращении числа сирот. Где на самом деле ребенку будет лучше, где он просто физически выживет, с родной матерью или в казенном учреждении - это остается за скобками. Старшего забрала к себе бабушка, тут ему повезло второй раз, но не может же она каждый год принимать на воспитание по свежему внуку. Остальные стали невидимками, чья жизнь оказалась в полной власти неадекватной женщины.
На происшествие мгновенно отреагировал губернатор Михаил Ведерников. Случившееся он назвал «чудовищной трагедией», по его поручению сформирована межведомственная рабочая группа, которая анализирует «каждый этап, на котором компетентные структуры могли предотвратить случившееся».
Кадр из распространенного Следственным комитетом видео допроса.
В этой истории есть еще несколько слоев, которые необходимо снять, чтобы докопаться до сути случившегося. Раз за разом оказывается, что резонансные преступления, от которых трясет целую страну, дело рук психически невменяемых персонажей. Так было в случае с «казанским стрелком» Ильназом Галявиевым, убившим в гимназии девять человек. Юноше официально был поставлен диагноз энцефалопатия, то есть поражение головного мозга, правда, препятствием для получения разрешения на оружия он не стал. Великолучанке ничего такого не ставили, но, повторюсь, клиническая картина на лицо. И здесь мы подходим к самому сложному вопросу. Он не только про выявление людей с психическими отклонениями и защиту общества от них. Он еще и о праве таких людей на потомство. Вопрос этот не имеет однозначного ответа. По скользкой дорожке можно прийти в ласковые объятия евгеники, в мире которой обмерщики черепов будут решать, кому размножаться, а кому нет. Но это не значит, что нужно оставлять все, как есть. Психически больные люди готовы к соответствующим телодвижениям почти всегда, спросите любого сотрудника психоневрологического интерната. Однако, не будучи в состоянии позаботиться о себе, как они могут воспитывать детей?
Второй слой связан с медленно ползущим запретом на аборты. Шаг за шагом государство ужесточает законодательство, отдельные регионы вводят запрет на такие операции для частных клиник, Минздрав создал для врачей скрипт, по которому нужно совестить решившихся на процедуру, обсуждается уголовная ответственность для врачей за таинственное «склонение» к аборту. Между тем, иных стоило бы к процедуре не просто «склонить», а проводить ее в принудительном порядке. Но опять же, кто возьмет на себя функции Господа Бога, решающего, кому жить, а кому умирать?
Третий пункт вытекает из ответа на вопрос, почему подследственная не тронула жившую с ней пятилетнюю дочку? Ответ она дала на субботнем суде по избранию меры пресечения. Объяснила, что отец интересовался судьбой девочки, значит, скрыть ее отсутствие было бы затруднительно. Получается, остальные отцы без всяких скидок — соучастники. Дети были убиты, в том числе, потому что носителям штанов была безразлична их жизнь.
Случившееся в Великих Луках хорошо показывает современное положение матери — в реальности, а не в поздравлениях к празднику. Оно таково, что выращивание детей полностью скинуто на женщину. Отсюда все эти «женщина должна накопить на декрет», «женщина должна родить столько, сколько сможет сама вытянуть». Много чего должна женщина. Мыть обкаканную попу и вытирать сопливый нос. Делать в садик поделки и проверять, сделаны ли к школе уроки. Придумать, чем накормить и во что одеть. Помнить расписание кружков и дату их оплаты. Заплетать косички и проверять чистоту школьной формы. Читательницы могут продолжить этот ряд до бесконечности. Стандарты воспитания и материального обеспечения все повышаются, но вывозить этот груз женщинам в большом числе случаев приходится самостоятельно. Мужчина участвует в воспитании отпрысков в том моральном и материальном объеме, в каком сам захочет. Подтверждение тому — многомиллиардные долги по алиментам. Государство все никак не может наладить их взимание. Папаше тоже очень просто стать невидимым, достаточно жить не по прописке и работать неофициально. О том, чтобы посадить мужчин в декрет или привлечь к полноценному участию в жизни ребенка, речь вовсе не идет. Глядя на такое положение дел, все меньше женщин стремятся взвалить на себя подобное ярмо.
А если у такой женщины, которая остается с детьми один на один, натуральным образом протекает фляга — все, получается криминальная сводка. «Уставшая» быть матерью гражданка Суханова — всего лишь крайнее, уродливое проявление общего положения дел. Зеркало, поставленное перед теми, кто отвечает за семейную политику. С точки зрения последних устрашающих тенденций, великолукская мамаша — просто мать года. Фертильность зашкаливающая, как у крольчихи. На аборт не торопится. Никаких требований к отцам детей. С государственной шеи тоже себя сняла, за пособиями не обращалась, последнего вообще рожала сама и не поставила в известность государство. Идеальная мать, производительная и незатратная.
Вы же это хотели, разве нет?
Юлия Магера