«Культурная контрреволюция» Стрекаловского: в церкви или не в церкви - не так важно

Эхо Москвы в Пскове (102.6 FM) представляет авторскую программу Юрия Стрекаловского «Культурная контрреволюция». Псковская Лента Новостей публикует текстовую версию выпуска программы.

Говорить о культуре всегда было делом, культуре противном.
Теодор Адорно.

Здравствуйте, уважаемые слушатели «Эхо Москвы» в Пскове. В эфире «Культурная контрреволюция» и ее вдохновитель и руководитель Юрий Николаевич Стрекаловский.

Две недели не появлялся я в эфире, путешествовал, вот вернулся в любимый город и спешу поделиться впечатлениями в области культуры.

Центральное, главное, ошеломляющее впечатление, которое я получил в поездке, а был я в городе Минске – это посещение православного монастыря, причем монастыря не старинного, а как раз современного. Есть такой монастырь на окраине Минска – Елизаветинский женский монастырь. Всякий раз, когда я бывал в Минске, я в монастырь этот отнюдь не стремился, полагая, что это современный монастырь, и в городе наверняка есть что-нибудь более интересное – так мне казалось. Но в этот раз нужно было мне туда заехать, что называется, «по делам», и я был совершенно поражен, ошеломлен и очарован.

Порой мне казалось, что я, как послы князя Владимира, не знаю, где нахожусь: на земле или на небе. Впрочем, расскажу по порядку.

Елизаветинский женский монастырь (г.Минск). Источник: tripadvisor.ru

Итак, монастырь новый, а не восстановленный. Каких-то 20 лет назад там был пустырь и трансформаторная будка на территории, прилегающей к одной из самых больших в Европе психиатрических лечебниц. И туда, в эту больницу в начале 90-х годов стали приходить верующие люди, чтобы помогать страждущим. Возглавлял эту складывающуюся общину Андрей Лемешонок – тогда еще даже не священник, а просто, как теперь говорят, авторитетный и инициативный человек, бывший сторожем в одном из минских соборов. И вот они в какой-то момент решили, что неплохо было бы построить там часовенку, и с этой смелой идеей пришли за благословением к нашему псковскому старцу Николаю Гурьянову, который тут жил на островах в Псковском озере.

Я сейчас, конечно, легенду рассказываю, которую мне поведали.

А тот отец Николай будто бы и сказал:

- Ну вы стройте монастырь.

- Да на какие же деньги, у нас нет.

- А вот вам 5 рублей, остальное люди дадут.

Там я познакомился с известной современным композитором, сейчас она носит монашеское имя Иулиания, она приняла постриг, а когда-то ее звали Ирина Денисова. Кстати, кроме того, что она композитор (а как композитора я ее давно знал), выяснилось, что она еще и писательница. Проговорили с ней целый вечер. Удивительный человек, рекомендую: почитайте ее прозу и послушайте её музыку.

Ну и, конечно же, огромное впечатление от художественной жизни в этом монастыре. Я шел по одному из храмов, слышал прекрасное пение, причем пение настолько хорошее, что я подумал, что это запись. А это братия отпевала одного из монахов. И я прямо позавидовал: прекрасный унисон, очень легкое, полетное, одноголосое пение на иссоне, очень здорово. И вот вспомнил это и говорю композитору монахине Иулиании: «У вас хор какой-то там очень хороший». А она отвечает: «У нас семь хоров».

- У вас что, семь храмов?

- У нас пятнадцать храмов.

Храмы эти, напомню, все построены на ровном месте, на пустыре рядом с больницей.

Центральный храм этого монастыря – подлинная симфония современного церковного искусства.

Он удачно спроектирован, являя пример современной архитектуры, которая отсылает к древним образцам, он украшен восхитительными росписями, причем это настоящие фрески, сделанные по сырой штукатурке, а также прочими искусными художествами: иконами, резьбой по камню (резьбой по камню в смысле: и ювелирной резьбой, и наборными каменными полами), мозаика. Декоративно-прикладное искусство: утварь, мебель, ювелирные произведения и все самого высокого класса и художественного уровня.

Что важно: сама программа живописи, фрески, украшающие храм; то, в каких стилях они исполнены и как расположены по отношению друг к другу – это своего рода энциклопедия церковного искусства и настоящая симфония, потому что там разные стили – от комниновского византийского стиля чуть ли не до Эль Греко. Там палеологовский ренессанс, новгородская, псковская живопись цитируются, и все это в очень гармоничном сочетании, без всякой эклектики, то есть здесь пиршество и для искусствоведа тоже. А, напомню, совершенное, произведение искусства, тот самый, взыскуемый, например, Вагнером, Gesamtkunstwerk, предполагает не только синтез всех видов и родов искусства, но и теоретическое осмысление как один из этих видов.

Совершенно поразительно было все это наблюдать, и я спрашиваю у обитателей этого монастыря: «Откуда все это? У вас свои мастерские может быть?».

И они отвечают: «Да, у нас несколько десятков мастерских». Есть всё: начиная от своего монастырского архитектурного бюро, включая все эти мозаичные, иконописные, камнерезные, столярные, ювелирные мастерские, - вплоть до подворий, где богадельни, где находят пристанище сирые и убогие. Ну и свечной заводик, разумеется, который тоже, между прочим, делает и художественные вещи.

А также различные сельхозпроизводства: кони, коровы, козы, фруктовые сады, рыбные пруды, грибные плантации и так далее, и так далее. Превосходный козий сыр трехлетней выдержки, например – я купил целую голову.

Словом, совершенно поразительное место, где цветет здравая жизнь, всем всего хватает, где очень интересные и симпатичные люди.

Не могу остановиться: например, там есть монастырская пивоварня, которой управляет матерь Ревекка, такая – с довольно темной кожей, потому что она вообще-то бразильянка, принявшая православие и монашеский постриг, а раньше, говорят, вроде как играла в какой-то футбольной сборной – ну как же иначе-то, раз бразильянка. И вот теперь варит это монастырское пиво, тоже очень вкусное.

Честно сказать, я думал, что такого уже не бывает, и вообще это всё было как в какой-то книге. Как знаете у Майи Кучерской в «Новом патерике»: про одного батюшку, который начал крышу чинить в церкви и так хорошо у него получалось, что закончилось все тем, что он построил православный аэропорт и чуть не стал православным президентом. Но тут, кроме шуток, все каким-то удивительным образом осуществилось, о чем вот вам сейчас сообщаю и свидетельствую.

Поэтому горячо рекомендую заглянуть в Свято-Елизаветинский монастырь при посещении города Минска, который не так уж далеко тут от нас расположен. И который, кстати, и сам по себе очень интересный и увлекательный, ни на что не похожий. Пару лет назад, когда я первый раз в жизни приехал в Загреб, это в Хорватии, и проехав через город (а у меня там был только один день), я понял, что мне уже как-то и не очень интересно дальше этот город смотреть, потому что я такие уже видел много раз. Не в том смысле, что я пресыщен, но ведь правда, есть определенная типология: центрально-европейские города похожи друг на друга, западно-европейские города похожи, средиземноморские, скандинавские. И я тогда подумал: а какой же город не похож ни на что? Ну, кроме Петербурга? И ответил сам себе: Минск, конечно, с его поразительной социалистической архитектурой, которая находится в прекрасном состоянии, с его широкими проспектами и парками. Он, по меньшей мере, необычен.

И вот помимо всего этого посетите, если вы там будете, Елизаветинский монастырь.

Который являет собой убедительное свидетельство того, что современное искусство Православия живо и способно создавать замечательные и убедительные произведения в самых разных видах искусства, начиная от проектирования храмов, их росписи, создания утвари, музыки, чтения до высокого искусствоведческого и культурологического осмысления всего этого наследия в планировании системы росписей.

И это замечательно.

Потому что как бы нас не пытались убедить авторы и кураторы так называемого современного искусства, что это все старьё и нужны какие-то новые формы и вообще современное искусство должно уродливыми средствами говорить об ужасных вещах, - существование того, что я видел в Минске, говорит об обратном. Потому что кроме фанатиков, психопатов и скандалистов, которыми переполнен мир нынешнего искусства, есть и такой тип современного художника (и я это вижу почти каждый день, к счастью): который каждое утро приходит к своему месту, включает свет, растворяет краски, берет кисть и создает нечто прекрасное, возвышенное и одухотворяющее.

В церкви или не в церкви, не так важно.

И что так называемые старые стили и старые средства вполне современны, уместны, востребованы, жизненно необходимы в современном мире, и что огромную роль в этом играет навык, умения, ремесло художника. То, что в его руке и в глазе.

Это, кстати, касается не только изобразительного искусства, но и музыки тоже. Человек берет и раскрывает партитуру, как бы старую, старинную; работает с ней, и результатом является концерт, исполнение, новые звуки, которые возникли в некогда звучащей пустоте и тишине, и звуки эти современны и нужны нам сейчас.

Кстати, о звуках и музыке.

Передача-то вроде как о культуре, на местном радио выходит, и мне сказали, что нужно все-таки обратить внимание на наш филармонический сезон.

Я обязательно это сделаю. К стыду своему должен признаться, что прошлый филармонический сезон в Пскове я практически полностью пропустил, при том, что мне он был очень интересен. Но вот так складывались обстоятельства, что всякий раз, когда были интересные мне концерты (а это были неоднократно) – я куда-то уезжал.

Но уже в прошлом сезоне была, конечно, очень интересная программа. Да и сама личность нашего, теперь уже не нового (второй сезон с ним начинается) главного дирижера Николая Хондзинского – тоже меня, признаюсь, интригует.

Николай Хондзинский

Так вот в этом сезоне даю честное благородное слово посещать филармонию как можно больше и о концертах рассказывать.

Ну и анонсируя, сообщаю, что 5 октября сезон открылся исполнением симфонической кантаты Карла Орфа «Carmina Burana», которая исполнена под руководством Николая Хондзинского Псковским симфоническим оркестром вместе с хором Санкт-Петербургского университета.

Во-первых, потому что произведение очень популярное, многие его знают и любят, и оно постоянно используется в кино и даже в рекламе. В общем, произведение несложное для восприятия, очень яркое и как говорят аттрактивное. Ну и вообще я Орфа очень люблю и некоторые его оперы, например «Умницу» и «Луну», порой переслушиваю.

Во-вторых, еще то хорошо, что сама эта кантата не очень сложна и для исполнения, за исключением некоторых сольных партий.

И вообще, Карл Орф – помимо прочего – известен созданием так называемой орф-педагогики, очень удачной системы музыкального образования детей и взрослых, причем с совершенно разными возможностями. В том числе эта система может быть использована для музыкального образования людей с тяжелыми органическими поражениями и людей с серьезными замедлениями психического развития. Потому-то мне представляется чрезвычайно удачным со стороны нашего дирижера этот выбор для работы с Псковским симфоническим оркестром.

В этой связи, в завершение программы не могу не вспомнить и не поздравить с юбилеем замечательного писателя, критика, некогда моего соседа и – я надеюсь – по-прежнему доброго знакомого Валентина Яковлевича Курбатова, в эти дни отмечавшего свой 80-летний юбилей. Как я уже говорил, мы с Валентином Яковлевичем некогда жили по соседству, и соседство это было чрезвычайно интересное, потому что регулярно я в окно видел, как из соседнего подъезда гуськом выходят великие — Валентин Распутин, Василий Белов, Леонид Бородин, которые по одиночке или вместе приезжали в гости к Валентину Яковлевичу, а их имена и лица были мне, тогда еще подростку, хорошо известны по газете «Литературная Россия» и журналу «Литературная учеба», которые благодаря доброте и щедрости моих родителей, я выписывал и читал. В основном, в то время для меня была важна их публицистика, на рубеже 80-х и 90-х.

И Валентин Яковлевич всегда был такой небожитель для меня, небожитель, который общается с небожителями. Каково же было радостное изумление, когда мы впервые познакомились лично, и оказалось, что он человек чрезвычайно веселый и остроумный, лукавый, с отличным чувством юмора и языком рассказчика. И когда я написал первый в своей жизни, так сказать, художественный текст, какую-то статью в газете, мы с Валентином Яковлевичем встретились в музее, и он подошел и сказал добрые ободряющие слова, что, дескать, «прочел, понравилось, спасибо», и что «я как Белинский в развевающейся крылатке бежал и говорил, что новый Гоголь родился» - это шутит он так.

И вообще, исключительно теплые воспоминания с Валентином Яковлевичем, с его книгами и личностью у меня связаны.

Помню, иду ночью я по улице Ленина во время Пушкинского театрального фестиваля далекого в какие-то 90-е годы, а навстречу Валентин Яковлевич идет с гостем. Идет, размахивает руками, общается с гостем. И говорит: «А вот, Юра, это такой-то писатель, историк и драматург. А это (смотрит на меня с сомнением) Юра Стрекаловский, тоже историк, писатель и драматург». А я говорю ну да, чего ж нет, конечно, вот у меня в жизни сколько историй и драм, пожалуй, историк и драматург.

Словом, от души поздравляю Валентина Яковлевича с юбилеем, о котором он уже, как мне передали, в узком кругу со свойственным ему юмором, мужеством и бесстрашием сказал, что это генеральная репетиция похорон.

От души поздравляю и желаю еще длительных и многочисленных лет жизни, дружбы и творчества. Молюсь, чтобы Россия, которую так горячо любит этот человек (и любовь эта порой болезненна) – чтобы эта любовь была только радостной.

Надо сказать, что всем повезло, что мы живем в одном городе и в одно время с человеком, блестящим во многих отношениях.

Например, в своем великолепном презрении к общественному мнению и смерти. Ведь, как мне кажется, и то и другое является проявлением одной и той же весьма древней и неприятной сущности.

С днем рождения, уважаемый Валентин Яковлевич, дай вам Бог здоровья и сил.

В эфире была «Культурная контрреволюция» и Юрий Стрекаловский, пророк ее. До свидания.