«Культурная контрреволюция» Юрия Стрекаловского: О мироносицких зонах, градозащите, политике и президентских грантах

Предлагаем вашему вниманию текстовую версию нового выпуска авторской программы Юрия Стрекаловского «Культурная контрреволюция», который вышел на волнах радио «Эхо Москвы» в Пскове.

«Всячески избегайте приписывать себе статус жертвы. Из всех частей тела наиболее бдительно следите за вашим указательным пальцем, ибо он жаждет обличать. Указующий перст есть признак жертвы - в противоположность поднятым в знаке Victoria среднему и указательному пальцам, он является синонимом капитуляции».
Иосиф Бродский

Это «Культурная контрреволюция» на волнах радио «Эхо Москвы» в Пскове, Юрий Стрекаловский меня зовут, и я сейчас только что цитировал знаменитую речь Иосифа Бродского перед выпускниками Мичиганского университета.

Почему начинаю сегодня с Бродского? А как-то навеяло, что называется, «повесткой дня», недавними обстоятельствами.

На прошлой неделе у нас прогремел очередной «культурный скандал». Впрочем, не то, чтобы прогремел. Полагаю, большая часть вас, слушателей моей передачи, да просто нормальных людей, его даже не заметили и не знают о нем. Ну а мне, как понимаете, пришлось следить и интересоваться.

Речь идет о состоявшемся 16 июня в областном парламенте утверждении новых границ охранных зон объектов культурного наследия, относящихся к древней церкви Жен-Мироносиц, что на Мироносицком кладбище, и прилегающей территории. А территория эта весьма обширна и включает в себя, кроме прочего, то, что осталось от стадиона «Электрон».

Не могу пропустить этот сюжет, но с самого начала должен оговориться: я бы его, что называется, «на берегу», разделил на две составляющие, на два аспекта.

Первый - о вопросе по существу, что за ситуация с этими новыми зонами охраны, какие подробности и обстоятельства, что они нам принесут. А второй - это складывающиеся у нас стиль и методы общественной полемики, связанной с проблемами охраны исторического наследия и развития города.

Что касается первого аспекта: я, как известно, убежденный противник всякого нового строительства в исторической части, консерватор из консерваторов и охранитель из охранителей. Все разговоры, вся эта песня о том, что «городу нужно развиваться» (а для того, чтобы ему развиваться, нужно разрешить строить девятиэтажки в центре), у меня вызывает (как бы это помягче сказать?) неприятие.

Я считаю, что исторический центр Пскова на конец ХХ - начало XXI века в целом сложился, он очень неплох, и то, что мы сейчас видим, его нынешний вид и состояние - это, с одной стороны, «наследие веков», несколько десятков признанных первоклассных памятников архитектуры мирового значения, а с другой - заслуга и пока еще недостаточно изученный и отрефлексированный результат работы выдающихся архитекторов-реставраторов второй половины ХХ века. Да-да, результат осмысленных и планомерных усилий целой плеяды мастеров, тех, кого мы сейчас еще по привычке называем реставраторами, которые были, тем не менее, градостроителями и урбанистами, которые и создали нынешний Псков с его очень удобным для жизни и красивым центром, где древние памятники раскрыты в исторических городских ландшафтах.

И я уверен, что сейчас в центр вообще не нужно лезть; он не нуждается в новом строительстве и перепланировке - тут все уже хорошо построено и разумно спланировано. Центр нуждается в реставрации памятников и ремонте непамятников, в благоустройстве, в заботе о зеленых зонах, в увеличении пешеходных зон, в разгрузке от автомобилей, в развитии общественных пространств - но никак не в каком-то новом строительстве. Повторюсь, все уже построено, и построено хорошо: заботьтесь и пользуйтесь.

Появилась тут мода ссылаться на так называемый «мировой и европейский опыт», и рассказывают мне про Лондон, Париж и Вену: смотрите, там же в центрах не боятся строить новое. Вот коллега Константин Калиниченко тут же, на «Эхе в Пскове» и на ПЛН на прошлой неделе опубликовал заметку под названием «Градозащитный расизм» (я к ней еще позже вернусь), где рассказывает о том, как прекрасно уживается новая и старая архитектура в Вене, где он, как известно, очень любит бывать, как там в этом отношении все хорошо.

Вена, Бельведер, парк. Фото автора, осень 2019 года

Ничего там хорошего в плане сохранения исторической городской среды как раз и нет; в России с ее куда более суровыми законами все намного лучше. Я тоже люблю бывать в Вене и всякий раз ужасаюсь, насколько быстро и необратимо этот прекрасный город портится новой современной архитектурой, появляющейся в исторических зонах. Когда я вижу, например, Бельведер: окруженный, зажатый нависающими над ним модернистскими зданиями и строительными кранами… Для тех, кто еще не был там, поясню - это что-то вроде нашего Петергофа, императорский дворец-музей с парком, когда-то загородный, а теперь «обросший» современными зданиями. Вот представьте себе Петергоф, со всех сторон окруженный современной застройкой, которая нахально со всех сторон прет в глаза, когда ты гуляешь по парку - что тут хорошего? А получается так именно потому, что законы «более другие», они разрешают такие градостроительные решения. И всякий раз, видя подобное свинство в Вене или, например, в Лозанне, я радуюсь, что российские законы об охране памятников в этом аспекте строже и разумнее и не дают всем этим и «развивателям городов» делать свой идиотский и вредный бизнес. А австрийцам, швейцарцам и прочим жертвам девелоперов можно только посочувствовать.

Я серьезно.

Еще знатоки «современной архитектуры» и идеологи «развития городов» обязательно вспоминают два парижских примера - Эйфелеву башню и китайско-американскую стеклянную «пирамиду» в Лувре.

Ну слушайте, прекратите уже. Пирамида эта, несомненно, уродливая, а башня - единичный пример, которому почти 150 лет, и ссылаться на него - это как копировать «Черный квадрат» Малевича - глупо и несовременно.

Ну а, кроме того, ведь у нас тут не Париж, не Вена и не Лондон. Какие тут у нас Эйфели и Помпиду? Псков - это небогатый провинциальный городок, и, если, не дай Бог, разрешить что-то сейчас строить «современное» в центре, архитекторы, которые тут возьмутся проектировать, вполне будут этим определениям (бедность и провинциальность) соответствовать. Откуда другим-то здесь взяться?

Ничего выдающегося тут не возникнет, так или иначе, это будут вариации в стилях «унылая многоэтажка» и «нарядный коттеджик» - и оттого, что работать в провинциальном городе будут провинциальные мастера, и оттого, что вообще, на мой взгляд, этот вид искусства - архитектура - нынче находится в серьезном многолетнем кризисе и упадке. Удачные примеры современной архитектуры в нынешнем Пскове - они даже не редки, они исчезающе единичны. В сущности, их нет. В том числе и поэтому, думаю, лучше не трогать центр, и, чем строже будут ограничения и запреты на строительство там, тем лучше.

Такое вот мое мнение относительно «развития города» и всяческих послаблений в вопросе ограничений и запретов.

Однако ж я постарался внимательно изучить вызвавший бурление субстанций проект изменения зон охраны, а соответственно и регламента строительства вокруг Мироносицкого кладбища. И ничего страшно нового там не увидел. Я, конечно же, может, недостаточно компетентен, хотя, в принципе, вроде как могу судить вполне профессионально о таких вещах. Во всяком случае, у меня имеются два диплома о высшем образовании: в одном написано «охрана памятников истории и культуры - музейное дело», а в другом - «история и теория искусства».

Конспективно, насколько мне удалось разобраться, речь идет о том, что, во-первых, территория стадиона «Электрон» несколько уменьшается. Это жаль, хорошего тут не вижу, но и катастрофы тоже. Вот когда несколько лет назад тогдашний владелец этой территории, бизнесмен и депутат Олег Брячак этот стадион просто хотел, так сказать, упразднить и отдать под застройку теми самыми уродливыми панельными домами, - вот это была бы катастрофа. Потому что, конечно, в этом густонаселенном районе города крайне необходимо сохранить рекреационную зону общего пользования, на этом месте нужно общественное пространство. И оно сохраняется. А во-вторых, увеличивается разрешенная высотность на тех территориях, где разрешено строительство. В одном месте, если не ошибаюсь, аж до 36 метров, это десятиэтажный дом. Тоже не уверен, что это хорошо: на этом месте разрешено строительство какого-то общественного здания; я не очень представляю, что это может быть – такой высоты. Впрочем, посмотрим.

В целом, повторюсь, я не увидал ничего особо страшно нового в этом проекте. Район там запущенный, деградировавший, неуютный: заброшенный стадион соседствует с естественно безлюдным кладбищем и разграбленным, остановившимся заводом радиодеталей. И все это в самой населенной части города, где почти нет общественных зон, да еще и на береговой террасе реки Великой, на ее живописной излучине. И, что самое для меня главное – тут нет сложившегося цельного и ценного архитектурно-исторического контекста. Он когда-то был (отсюда начинались предместья с их деревенской застройкой, садами, монастырями, часовнями и мощеными дорогами), но давно уничтожен промзоной и панельными домами вокруг. Терять и охранять тут особенно нечего (кроме, разумеется, самого предназначения территории, которая должна оставаться общей).

Впрочем, не так. Это мне кажется, что охранять и спасать там нечего, а с этим не все согласны. Одной из главных претензий критиков этого проекта было: «перекрываются визуальное связи между памятниками». Перевожу на понятный язык: если построят что-то такое тридцатишестиметровое, то, скажем, от моста Александра Невского, где когда-то был Сереткин монастырь (ныне от него осталась приходская церковь Петра и Павла, вид на которую практически уничтожен мостом и коттеджной застройкой), кое-где, с какой-то точки не будет виден Троицкий собор. Ну не будет виден - и ничего страшного, мне кажется. Тоже не самое страшное из вообразимого.

Вообще, визуальные связи и видовой контекст - дело сложное и тонкое, часто кажется, что строить собираются, вроде бы, далеко от памятника, а вид на него (или от него) оказывается испорчен. Классический пример - шестнадцатиэтажные башни, перегородившие панораму устья Псковы. Но тут, мне думается, не тот случай.

Еще одна претензия: в этой зоне разрешается строительство только с использованием так называемых «традиционных материалов», к коим относятся, например, кирпич, природный камень и железобетон. И это вроде как серьезно ограничит фантазию архитекторов, которые там будут творить, вынудит их прибегнуть к эпигонским стилизациям, копировать старые здания или подражать им. Ну по поводу наших современных архитекторов я уже выше высказывался: мне кажется, что, чем у них меньше будет возможностей для «творчества», тем лучше. По-моему, большинство из тех, кто сейчас работает или работал в последние 20-25 лет, лучше стилизации ничего сотворить не могут (за редким исключением, например, Юрий Михайлович Ширяев или Андрей Михайлович Лебедев, чьи работы очень хороши), так вот пусть стилизуют.

Так что это хорошее ограничение. Вот разрешили бы творческим людям архитектурно самовыражаться на «Золотой набережной» или на Верхнебереговой улице - боюсь, получилось бы не очень хорошо, во всяком случае, хуже, чем оно есть сейчас.

Сейчас там стилизованный «губернский Псков», очень конформистская, буржуазная архитектура, «ничего особенного». Ну и хорошо, ну и слава Богу. Поживем в ней ближайшие сто лет - вот с этим «ничего особенного». От современной провинциальной архитектуры хорошего уже давно не ждешь, наши витрувии не могут спроектировать даже сезонный ресторанчик, чтобы там было и удобно, и красиво, и прочно. Так что пусть лучше стилизуют, а то как бы хуже не было.

Итак, по существу к проекту я увидел три замечания: разрыв «визуальной связи» между мостом Александра Невского и Троицком собором (которой, по-моему, вообще-то нет), сокращение спортивной территории (ее перевод в «просто общественную) и еще ограничение будущих «творцов» в средствах выражения: только кирпич, природный камень, палки, солома и железобетон. Никакого сайдинга, стеклянных конструкций из Китая и панельных типовых «решений».

Это, что называется, по существу вопроса. А теперь хотелось бы высказаться о форме, о стиле полемики, которая в очередной раз меня отнюдь не утешила. Потому что она со стороны «градозащитников» во главе с уважаемым Львом Марковичем Шлосбергом (лицо, признанное Минюстом РФ иноагентом) велась почти всегда примерно в стиле «Вы все дураки, одна я стою в белом пальто красивая и умная», а возможное разнообразие мнений сводилось к тому, что их, собственно, может быть два: «наше правильное» и «ваше неправильное».

Я полагаю, впрочем, что вся эта полемика просто прошла мимо большинства моих слушателей, поскольку велась практически полностью на странице Фейсбука в группе, которая имеет громкое название «Защитим историческим Псков» (сокращенно «ЗаЩиП»). Когда-то это была живая, полезная и интересная страница, но теперь «что-то пошло не так», и, по моим наблюдениям, при номинальной численности группы 2500 человек активно сейчас там пишет от силы десятка полтора.

Почему так случилось? Ну, по-моему, например, оттого, что стилистически ужасно то, что там пишут активисты - в первую очередь, сам Лев Маркович. Там, например, упоминаются некие злодеи, у которых «руки по пояс в крови памятников». Я повторяю: «руки по пояс в крови» - это называется стилистическая небрежность. Или 36 метров высоты здания перепутали с 36 этажами, которые там якобы собирается выстроить - а это уже или невнимательность, или недобросовестность - не знаю уж, что хуже.

Еще там, в этой «полемике» все время совершенно жульнически размахивали проектом исторического парка «Россия - моя история», который там должен возникать рядом со стадионом «Электрон» (но не вместо него, заметьте) - будто бы все изменения зон охраны делаются «под этот проект».

Это просто неправда, проект исторического парка «Россия - моя история» отлично помещался во все существовавшие охранные ограничения - и по высоте, и по материалам, и по площади. С этим, например, согласна очень мною уважаемая Ирина Борисовна Голубева, искусствовед и эксперт, с которой, кажется, наши мнения относительно нового проекта охранных зон вокруг Мироносицкой церкви полностью различны.

Впрочем, в целом меня расстраивают даже не эти мелкие и досадные подробности. Мало ли, что там пишут в Фейсбуке. Меня угнетает то, что, если полемика по поводу развития города и сохранения исторического наследия ведется в таком тоне, так полемически невыдержанно и безапелляционно, то в итоге мы все проигрываем. Потому что, в отличие от политики, где у политика только одна задача - победить другого политика (и в плен там не берут), архитектура, градостроительство, урбанистика - это пространство, где абсолютно необходим поиск диалога. Потому что там не бывает ситуаций, где одни победили, а другие проиграли. Тут могут либо все выиграть, либо все проиграть.

И между прочим, есть еще одно существенное отличие от политики: если политик проиграет, то он может взять реванш в следующем электоральном цикле. А если мы «проигрываем» свой город, если мы отказываемся слушать друг друга, настаиваем только на своем мнении, видим в оппонентах врагов, каких-то продажных, купленных, бесчестных людей - то тогда все проигрывают навсегда. Потому что город тогда либо не меняется к лучшему, либо меняется к худшему. И от этого плохо всем. В итоге, полагаю в данном случае проиграл, в первую очередь, здравый смысл и общая польза.

В целом, конечно, перевод общественно важной дискуссии в формат «или они, или мы» приносит очки и пользу только тем, кто пытается извлечь из ситуации политическую выгоду. Вот Шлосберг, будучи политиком, совершенно откровенно пишет в этой группе «ЗаЩиП» о ВЛАСТИ: «Наши оппоненты облечены властью, и их нужно этой власти лишить». Я, кстати, без претензий: это слова политика, который борется за власть и использует в борьбе за власть самые разные поводы и приемчики; у них так принято. Но причем здесь всякая «градозащита», «урбанистика», архитектура, развитие города, историческое наследие?

Увы, не при чем.

Я думаю, в разговоре о таком городе как Псков, самое ужасное, что может случиться, - это если мы начнем всерьез руководствоваться дилеммой, которую сформулировал по итогам упоминавшейся дискуссии в областном парламенте его спикер Александр Котов, когда сказал: «Так город, в конце концов, для памятников или для людей?» Александр Алексеевич, это скверная дилемма, у нас нельзя так: «или-или». Для людей и для памятников. Памятники для людей и люди для памятников - в таком городе, как Псков, иначе нельзя. Впрочем, полагаю, к этой формулировке его подвела неудержимая атакующая манера депутата Шлосберга.

Впрочем, хватит. Хотелось высказаться - высказался, надоело об этом. Теперь о хорошем хочу сказать.

На прошлой неделе были подведены итоги конкурса президентских грантов. В очередной раз псковские некоммерческие организации себя неплохо показали, но меня, конечно, интересует то, что касается сферы культуры, - там картина похуже, чем в социальной сфере. Все-таки культурные НКО у нас все еще, видимо, слабоваты, и большинство проектов, связанных с культурой меня, честно говоря, не очень впечатлили. Но есть два, которые мне очень понравились и я хочу них рассказывать.

Первый подготовила организация «Чудской проект», он называется «Культура Причудья». Почти 2 000 000 рублей выделено на его осуществление; сроки реализации - с августа 2020 по август 2021 года. Речь идет о сохранении и развитии нематериального наследия уникального региона, в котором мы живем: Причудья, обозерья Чудского и Псковского озера, где величайшее разнообразие ландшафтов, народов и культур; где до сих пор во многом сохранился традиционный образ жизни, кое-где промыслы, занятия и традиции. Где в течение столетий и даже тысячелетий сочетаются разные культуры, причем, сложились традиции и навыки существования взаимовыгодного, в целом мирного и взаимообогащающего.

Всегда, всю сознательную жизнь, меня очень интересовала эта жизнь Чудского приграничья, с тех самых пор, как я в конце восьмидесятых годов попал на праздник в деревню сето, встретил этих необыкновенных людей в настоящей народной одежде, которую они надели не потому, что «сегодня праздник и так сказали в доме культуры» - выдали какие-то тряпки и тексты, а потому, что это все - и одежда, и традиции - живет и сохраняется естественно и натурально. Больше всего сейчас известна и «раскручена» культура сето, но таковы не только они - таковы и эстонцы, и русские староверы, и просто русские - рыбаки и огородники, труженики и поэты, живущие на берегах нашего огромного, как море, озера.

Словом, изучение, популяризация и трансляция в современность всего этого огромного богатства и наследие (а именно на это нацелен проект) - это, конечно, замечательно, в высшей степени похвально и благородно. Я торжественно объявляю себя сторонником этого проекта; если будет необходимость дальнейшего освещения его в моей передаче - с огромным удовольствием это сделаю. Поздравляю вас, «Чудской проект», вы - большие молодцы.

И второй связанный с Псковщиной проект, получивший поддержку Фонда президентских грантов, на который я бы хотел обратить внимание: его получила не псковская, а петербургская организация, но география проекта включает в себя и Псков. Кстати, быть может, те, кто изучал победителей, не увидели этот проект именно оттого, что организация питерская; она называется «Культурное и духовное наследие» и базируется в Петербурге. Я имею к ней некоторое отношение, являясь одним из трех ее соучредителей, поэтому вдвойне рад, что проект получил поддержку.

Проект этот называется «Сакральные пространства северо-запада России: звуковая карта», его руководителем является историк и искусствовед, музыковед Ирина Герасимова, она специалист по древнерусской музыкальной культуре. Основная работа и идея проекта - это изучение звуковых особенностей сакральных пространств северо-запада России. Это совершенно новая область исследования древних храмов - с точки зрения их акустических особенностей.

Нам довольно хорошо известны достоинства экстерьеров псковских храмов. Совершенно заслуженно они вошли около года назад в список ЮНЕСКО. Менее изучены интерьеры - потому что, например, многие росписи, которыми псковские храмы, возможно, были некогда украшены до нас, не дошли или дошли в единичном и фрагментарном порядке и состоянии.

Несколько лет назад ныне покойный выдающийся исследователь Всеволод Михайлович Рожнятовский опубликовал работу о световой декорации псковских древних храмов, о том, что световые блики распределяются по интерьеру храма, по криволинейным плоскостям его стен, не случайным образом, а в соответствии с замыслом древних зодчих - и это, наряду с пространственными объемами, абстрактно-орнаментальными и фигуративными росписями, еще один из аспектов внутреннего украшения псковского храма.

И вот теперь - нечто совершенно новое в науке: изучение акустических характеристик, акустических особенностей наших храмов, которые, должен вам сказать, совершенно великолепны. Как практикующий музыкант могу сказать: это абсолютное чудо - псковские храмы как своего рода музыкальные инструменты.

Кроме теоретического осмысления и изучения «в натуре» инструментальными методами, в рамках работы по проекту профессиональными музыкантами будут устроены концерты и будет сделано множество записей в условиях акустики древних псковских, новгородских и староладожских храмов. Записи эти будут размещены в интернете, где возникнет интерактивная «звуковая карта» древних храмов Северо-запада России.

На мой взгляд, блестящий проект, я поздравляю его авторов, намерен в своих передачах рассказывать об этапах его реализации и радовать вас, уважаемые слушатели, радовать анонсами и рецензиями.

На этом, пожалуй, на сегодня достаточно. Большое спасибо за внимание, буду рад встретиться с вами снова через неделю.

Это была «Культурная контрреволюция», Юрий Стрекаловский - ее автор и ведущий.

До свиданья.