Пол МакКартни: Back in USSR
На шестьдесят девятой минуте ожидания худенькая девчушка лет восемнадцати не выдержала. «I love you Paul!» - закричала она что было сил. «Ты че орешь? Больная, что ли? Любит она его, полюбуйтесь на нее», - шикнул на нее сидевший по соседству мужчина лет пятидесяти, после чего начал заинтересованно обсуждать со своей второй половиной подробности третьей женитьбы Пола и всех вытекающих из этого необдуманного, по мнению русского мачо, последствий.
Люди, собравшиеся в московском «Олимпийском», ждали выхода МакКартни на сцену. Сначала - терпеливо выстаивали свою очередь у эскалатора на станции метро «Проспект мира». По выходу на улицу только человек, утративший все органы чувств, мог поинтересоваться, где находится «Олимп». Народная тропа, оцепленная полицией, нарушила стройный бег машин: водители останавливались, да впрочем, на них уже никто не обращал внимания. Одинокие барыги сиротливо предлагали купить лишний билетик: о, наивные! Билетик на концерт МакКартни лишним быть не может! Он либо есть, либо его нет, и точка.
После преодоления двухсот метров, разделяющих метро и «Олимпийский», следующая волна ожидания - на улице перед входом: пестрые ленты, причудливо извивающиеся под напором вновь прибывающих, медленно двигаются по направлению к подъездам. За эти полчаса стояния мне пришлось пережить всю полноту мук сомнения и надежды. Дело в том, что мой сын, которому вот-вот стукнет пять, хочет быть пиратом. Все, что есть в доме ценного и, с его точки зрения, достойного сундуков Флинта, он тащит к себе в логово. И, когда он увидел билет на концерт Пола МакКартни, он сразу понял: это сокровище! Довольный своей находкой, он сложил билетик ввосьмеро и утрамбовал к остальным драгоценностям...
Да, здесь стоит многоточие: описание пыток заблудшего пирата конфетами и угрозами не войдут в золотой фонд русской литературы... Главное - итог: Геннадий сдал место хранения билета: он положил его в коробочку из-под сережек, которую, в свою очередь, положил в подарочный пакет, который упрятал в пакет побольше... В общем, я опасалась, что мой порядком изуродованный билет попросту не возьмут на контроле. И стою я - такая одинокая под московским дождем со снегом, в слезах и губной помаде. Тест на тревожность пройден: я чересчур тревожная и мнительная - ведь билет взяли, и меня с многолюдной толпой внесло в холл.
В поисках своего сектора я прошла этот холл несколько раз вдоль и поперек. Начала считать людей в футболках с битлами - сбилась со счету. Начала считать людей в строгих костюмах секьюрити - сбилась со счету. В общем, успокоилась, досчитала до ста и растворилась в толпе. В одно ухо влетали призывы пожилого дяди во фраке с цветком в петлице «Красотки всего мира, идите ко мне!», в другое - битловский хит «I wanna hold your hand». Все это перебивалось выкриками «Дайте миру шанс», «Откройте зал», «А можно членов профсоюза пропустить в первую очередь?», «Девушка, садитесь мне на плечи», «Сколько можно это терпеть?».
Около семи часов вечера залы были открыты. На сцене был ди-джей, он исполнял ремиксы на песни «Биттлз». Тогда мы еще не знали, что ремиксы нам предстоит слушать еще полтора часа... Но наблюдать за тем, как наполняется зал - тоже своего рода удовольствие, сравнимое с тем, которые испытываешь от созерцания костра и звездного неба. Вот, например, танцевальный партер - там люди стояли ближе всего к сцене. Проверяют у мальчика или девочки билет, мальчик или девочка на всех парах вбегает на огромную площадку, прыгает под музыку, раскинув руки (как вариант - воздев руку с растопыренными вторым и пятым), кружится (как вариант - падает на пол) и, наконец успокаивается в плотной вязи своих соплеменников. Предварительно сфоткавшись, конечно. Все это рассказывается мной от зависти, конечно, потому как - где мои семнадцать лет на большом пространстве? Я сидела в благополучном секторе С7 рядом с взрослыми людьми. Они настраивали свои айпеды, айподы и айпады. Парочка моряков-надводников достала из закромов Родины огромные бинокли.
Всю эту суету как обрубило: на сцене появился Пол МакКартни. Я почему-то все ждала барабанной дроби и торжественного «Ladies and gentlemen, sir Paul McCartney». Но обошлось: легенда вышла без шуму и пыли, да еще кто-то «очень умный» подучил бедного сэра сказать в качестве приветствия «Привет, чуваки!». Эх, люди, вы же люди или кто? Честно говоря, самого Пола было видно очень плохо, в моем секторе он обрисовывался как нечто размером с мизинец. В VIP-секторах он, наверное, был размером с два мизинца. Но это неудобство компенсировалось двумя большими боковыми экранами, на которые постоянно шла картинка со сцены. На центральном мониторе транслировался видеоряд, сопровождающий песни.
После первой же песни сэр Пол снял свой черный пиджак, подбитый алым (ну чем не Булгаков?), сделал вид, что бросает его в зал - пошутил. Кстати, вел он себя на концерте, что называется, «без комплексов». Пританцовывал, жестикулировал, импровизировал, как сказал суровый мужчина, сидевший за мной: «Странный он какой-то». В принципе, примерно ясно, как проходили выступления в Каверне или Кайзекеллере на заре 60-х. Кроме того, он шутил. Весьма ироничная манера шуток у МакКартни. На концерте работала команда переводчиков. Перевод транслировался на экраны в режиме реального времени: Пол говорит - и на экране сразу появляется перевод. Макка предложил зрителям проверить, правильно ли его переводят. Конечно, он сказал что-то из разряда: «Мы рады, что приехали снова в Россию», а потом выдал: «Рыжая обезьяна сидит на дереве в джунглях». Молодцы команда переводчиков - сориентировались. Но в принципе и без них было все ясно: во-первых, Пол постоянно пытался говорить по-русски (так беспомощно «спасибо» и «пожалюста»). Во-вторых, порой за переводчиков становилось стыдно: «Спасибо вам за вашу добрАту», «Эту песню мне играл ДжорШ»... Ну да ладно, переводили как могли.
Кстати, о «Джорше». Сложилось впечатление, что для Пола этот праздник был «со слезами на глазах»: он вспоминал всех, с кем свела его судьба: Джона, Джорджа, родителей, посвящал им песни. Вспоминал события, которые тогда будоражили мир, не обошлось без политики. Перед исполнением «Blackbird» Пол как-то уж очень многозначительно сказал, что в то время, когда была написана эта песня, массово нарушались гражданские права в США... Очень проникновенно зрители распевали «Дайте миру шанс»...
А Пол все шутил. Когда в партере начался флэш-моб (люди кричали We love you Paul и поднимали большие листы бумаги, буквы на которых все вместе складывались в эти слова), Пол, облокотясь на рояль, заметил кокетливо: «Что бы вы ни кричали - звучит замечательно!» - и слушал, слушал и - долгожданно негромко и очень проникновенно «And I love you». На Live and let die в зале засверкали фейерверки, пушки выбросили кучу разноцветных конфетти - опять же весьма иронично отреагировал сэр Пол на все это великолепие: отряхивался, смахивал несуществующий пепел от петард со своих порядом поседевших волос... В каком-то из своих творческих порывов крикнул сакраметальное Е (слово-связка, подобная русскому б... или -на) - зал подхватил начинание Пола и закричал в ответ «Е!» Пол обыграл эту букву алфавита на все лады, в итоге выдавал такие рулады, которые зал был не в силах повторить. Пол похихикал и сменил гитару.
За время концерта в его руках побывал бас, соло-гитара в хиппейскую крапинку, трибьют Хендриксу он отыгрывал на гитаре, на которой играл в 60-е, харрисоновскую Something начал на маленькой гитарке укелеле (поправьте меня, если я ошиблась в названии этого чуда). Садился за рояль, пианино, раскрашенное во все цвета радуги. Играл отменно, мощно, вдохновенно. Выдавая импровизы на гитаре или рояле, сам себе удивлялся и радовался. И откуда этот заряд молодости в человеке, которому в будущем году стукнет 70 (!)? Никакие пластические операции не помогут сохранить дух творчества и какого-то озорства (уж простите за святотатство, но это был Моцарт, каким его описывал Пушкин в маленькой трагедии). Я надеюсь, в зале присутствовали наши русские звезды: им было чему поучиться. Два с половиной часа ударной работы! И без надрыва, весело так: «Хотите еще песню?» Народ, который по истечении полутора часов концерта, думал, что счастью конец - заорал на смеси русского с английским «Е! Да!» (кстати, я не ела в день концерта больше восьми часов - а и не хотелось, не хлебом единым!) Без надрыва - опять же - вышел на бис. Правда, вышел он, размахивая российским флагом, а его музыкант - английским полотнищем... Очень неожиданно, спишем это на дружбу народов. И спел Макка на бис битловскую WWord, которая плавно перетекла в All you need is love, которая плавно перетекла в She loves you, закончив убойной Day Tripper. Сердце битломана, читающего эти перечисления, не может оставаться безучастным к такому изощренному набору. И контрольный выстрел - Yesterday. Прямо в сердце. Навылет.
И худенькая девчушка лет восемнадцати в упоении кричит «I love you Paul!» И то же самое кричит рядом с ней мужчина лет пятидесяти, хором со своей второй половиной (любовно прижимая ее к себе), и гламурный юноша приятной наружности, политой Гуччи с головы до пят, и командиры-надводники, побросавшие свои желтые субмарины на отмелях битломании, и десятки тысяч зрителей: «I Love you Paul!».
And in the end
The love you take
Is equal to the love
You make.
Елена Никитина
