Николай Рассадин о госдолге, выборах и пенсионной реформе
Гостем очередного выпуска программы «Гайд-парк», вышедшего в прямой эфир радиостанции «Эхо Москвы в Пскове» (102.6 FM) 11 сентября, стал директор гипермаркета «Империал», активный участник общественно-политической жизни региона Николай Рассадин. Ведущий Константин Калиниченко обсудил с ним актуальные темы жизни города и области, завершившиеся в минувшее воскресенье выборы и ряд вопросов федеральной повестки, в частности, грядущие изменения пенсионного и налогового законодательства. Предлагаем вашему вниманию стенограмму беседы.
Константин Калиниченко: Николай Юрьевич, начнем с подведения итогов Единого дня голосования 9 сентября. Чем вам запомнился этот избирательный марафон, который длился практически с момента президентских выборов?
Николай Рассадин: Он, в первую очередь, запомнился снятием ряда кандидатов с губернаторской гонки. Как я думаю, под надуманными предлогами власть зачистила выборную поляну от неудобных кандидатов. Это мое мнение. Скорее всего, вот этим мне избирательная кампания и запомнилась.
Константин Калиниченко: Несколько негативное восприятие.
Николай Рассадин: Оно не негативное и не позитивное, оно отражает объективную картинку - власть решила перестраховаться, чтобы не было неожиданностей, как в некоторых регионах, где «Единая Россия» потерпела поражение или еще пока не потерпела, но, думаю, там будет сложный процесс второго тура, как, например, во Владимирской области.
Константин Калиниченко: Николай Юрьевич, в день выборов вы были в Москве на свадьбе сына и поучаствовать в губернаторских выборах не смогли.
Николай Рассадин: Я, если честно, не задавался такой целью.
Константин Калиниченко: Для вас они были не слишком интересны?
Николай Рассадин: Просто у меня здесь нет кандидата, за которого хотелось бы проголосовать. По большому счету, очень интересный, живой процесс был в Псковском районе, но как для избирателя там, где я живу, не было выборов, а в региональной избирательной кампании, как я уже говорил, не было моего кандидата.
Константин Калиниченко: Тем не менее, выборы состоялись, избрали мы губернатора, глав восьми районов. Действительно для «Единой России» у нас все прошло очень хорошо.
Николай Рассадин: Я бы не стал говорить, что для «Единой России» все прошло очень хорошо.
Константин Калиниченко: Ну, по сравнению с Приморьем, той же Владимирской областью, где либо поражение, либо вторые туры... Как вам видится дальнейшее развитие нашего региона? Теперь у нас новый губернатор без приставки врио. Что-то изменится?
Николай Рассадин: Незадолго до выборов мы с вами встречались в этой студии, и у меня спросили, как, по моему мнению, произойдет расстановка кандидатов по местам. Как я сказал, так оно и было - угадал. Не, не угадал - я знал. Что касается изменений, они будут. Они, мне кажется, уже есть. В регионе немножко другая динамика работы администрации области.
Константин Калиниченко: В хорошем смысле? Она убыстрилась или в принципе вектор поменялся?
Николай Рассадин: Изменился вектор, и темп был взят немножко более резвый. Я связываю это с тем, что, если брать период до Михаила Юрьевича, то Андрей Анатольевич под конец своего управления области немножко подустал и был уже готов к тому, что куда-то уйдет. Поэтому динамика была затухающая. Когда пришел Михаил Юрьевич, динамика наоборот убыстрилась, но это ему было нужно. Ему нужно было как человеку новому показать, что он сюда приехал не просиживать место, а что-то делать. Поэтому все это предсказуемо. И то, что он сейчас делает, тоже предсказуемо.
Константин Калиниченко: Николай Юрьевич, этот вопрос задают сегодня практически всем. Его задавали избранному губернатору в «Ночь выборов», задам я его и вам. Какие проблемы сегодня наиболее остро стоят перед областью?
Николай Рассадин: Проблемы перед областью стоят остро практически во всех отраслях жизни. Это медицина, образование, инвестиции, обеспеченность лекарствами - все, что было до, осталось и сейчас, и никуда эти проблемы не ушли с появлением нового человека. А они никуда и не уйдут. Смена руководства не снимает проблему. Потому что это объективный процесс. Так не бывает, чтобы поставил человека - и все поменялось. Как сказал один из уважаемых людей, «все, мы завтра проснемся в новом регионе, и откроются новые перспективы». Да ерунда полная! Ни в каком новом регионе мы не проснемся, все будет по-прежнему, а вот на том, кого мы избрали, лежит огромная ответственность и огромный труд, и на самом деле я не завидую этому человеку.
Константин Калиниченко: Ко всем этим проблемам, которые вы перечислили, можно добавить и объединяющую проблему - запредельный госдолг в 16 млрд. Он периодически колеблет: 200 млн придут. 200 уйдут, но кардинально ничего не меняется. Тело долга с места не сдвигается. Можно вообще в нашем регионе что-то сделать с госдолгом? Или нам с этим смириться?
Николай Рассадин: Конечно, можно. Нам с этим жить. Потому что на то, что я сейчас предложу, никто не пойдет. Я уже говорил, как можно решить проблему госдолга.
Константин Калиниченко: И каким же образом?
Николай Рассадин: Единственное богатство нашей области, которое нам дано геополитическим положением, - это граница. Недавно прошло сообщение, что за 2017 году наши таможенники собрали 13 млрд рублей. Если решить вопрос, чтобы 50% таможенных сборов оставалось в регионе и направлялось на погашение госдолга, то за 2,5 года госдолга у нас не будет. И при этом мы не нагружаем бюджет области. То есть, грубо говоря, руководитель региона должен пойти в правительство или к президенту, предложить эту инициативу, убедить, что по-другому никак, и госдолга не будет. Только на это никто не пойдет.
Константин Калиниченко: Почему? Это табу, запрещенная тема даже к произнесению в Москве? Она ж ведь на поверхности лежит.
Николай Рассадин: Не знаю. Думаю, ни один губернатор с этим вообще не придет в правительство.
Константин Калиниченко: Мы же все прекрасно понимаем, что в Пскове нет других возможностей. Нет у нас нефти, газа. Культура, туризм? Может быть, когда-нибудь.
Николай Рассадин: Но они не дадут большие деньги.
Константин Калиниченко: И еще у нас есть граница, которая пока что приносит больше проблем, потому что денег в регионе не остается, а дороги от фур разбиваются.
Николай Рассадин: А также контрабанда, незаконное пересечение границы, наркотрафики и прочая, прочая. На самом деле я вижу только этот выход из положения. На самом деле даже повышение инвестиционной привлекательности не принесет региону столько денег, чтоб можно было закрыть «черную дыру» в бюджете.
Константин Калиниченко: Это «длинные» деньги, и неизвестно, когда они обратятся в бюджете.
Николай Рассадин: И обратятся ли.
Константин Калиниченко: А какие проблемы сегодня у псковского бизнеса? О решении каких вопросов вы хотели бы попросить избранного губернатора?
Николай Рассадин: Да я б ни о чем не хотел его просить.
Константин Калиниченко: То есть у вас нет проблем.
Николай Рассадин: Я обычно говорю: власть не должна мешать бизнесу. Не мешайте нам, мы сами все вопросы решим. Поэтому я просить ничего не хочу у губернатора.
Константин Калиниченко: А чем мешают сегодня?
Николай Рассадин: После того, что наше предприятие пережило два года назад, у меня вообще нет претензий к администрации. Другая есть проблема - экономическая ситуация в стране в целом. Она не касается только крупных предприятий, госмонополий, которые выделяются какие-то сумасшедшие деньги на поддержание штанов, хотя именно госмонополии должны помогать государству и населению. Казалось бы. Но у нас абсурд!
Константин Калиниченко: Россия.
Николай Рассадин: Россия, у нас все наоборот, все сверх на голову. Проблема-то одна. Вырос курс доллара, и люди, которые являются участниками внешнеэкономической деятельности и получают что-то из-за границы, попали в серьезную ситуацию. Для них все сразу на порядок выросло, а это тянет за собой повышение цены для конечного потребителя. Вот о чем надо говорить, а то, что есть у какого-то отдельного предпринимателя - ерунда, мелочи жизни.
Константин Калиниченко: Николай Юрьевич, раз уж вы затронули эту тему, как говорится, в России есть три беды: дураки, дороги и национальная валюта. Рубль наш накануне взял очередную планку, преодолел 70 рублей за доллар, 80 за евро. Экономисты расходятся во мнении, а в чем, на ваш взгляд, причина падения курса?
Николай Рассадин: Я не очень большой специалист в области экономики валют... У нас хоть и свободный курс, но он легко регулируется Центробанком. Если он делает интервенции на валютном рынке, курс может пойти вниз. Если не делает, он может пойти вверх. Стоит какую-нибудь паническую инсайдерскую информацию запустить, население начинает либо покупать доллар, либо сбрасывать, и такие колебания будут всегда. Сделаю предположение, что это может быть связано с необходимостью выполнять социальные обязательства перед населением.
Константин Калиниченко: А они рублевые.
Николай Рассадин: А они рублевые. Поэтому самый простой способ - поднять курс доллара и евро. Цена нефти у нас сейчас достаточно комфортная - 70 с копейками. А мы жили и при 50, и при 40. а сейчас очень удачное время. 70 - бочка, 80 - евро. Продал 10 бочек - получил.... 10 старушек - рубль. Рублевое обязательство выполнил перед населением - и все хорошо.
Константин Калиниченко: Есть на самом деле такое мнение, что пытаются бочку уравнять с долларом и евро. Что ж, посмотрим. Но пока это нас не радует как жителей приграничного региона.
Николай Рассадин: Это наша личная, внутренняя, псковская проблема.
Константин Калиниченко: Давайте обратимся к федеральной проблематике. Эйфория после президентских выборов прошла очень быстро, экономическое развитие, как нам сказал президент, в последние годы дало результат, и нас теперь ожидает пенсионная реформа. В чем, на ваш взгляд, причина того, что государство решило повышать пенсионный возраст?
Николай Рассадин: Возвращаюсь к моим предсказаниям до мартовских выборов. Я говорил, что так, в принципе, и будет: как только мы выберем президента, начнутся непопулярные меры, в том числе изменения налогового законодательства и законодательства, связанного с социальным развитием государства. В социальном развитии оказалось, что бить будут по самым слабым. А истоком этому является неспособность государства обеспечить свою социальную роль. Управленцы у нас таковы, что они не могут обеспечить свое социальное назначение и идут самым простым путем - структурно перестраивать ничего не хотят, а самый простой путь в решении пенсионных проблем - конечно же, повысить пенсионный возраст.
Константин Калиниченко: Просто нет денег. То есть не те причины, которые называл президент. А он, в частности, говорил, что прежние годы экономика страны была слабая, и заниматься пенсионной реформой было не время. Вижу некий сарказм на вашем лице. Я, может быть, немного утрирую, но мысль действительно была произнесена.
Николай Рассадин: Им с Кремля виднее.
Константин Калиниченко: Николай Юрьевич, пенсионная реформа предусматривает разные аспекты. Предлагают даже ввести уголовную ответственность за увольнение работников предпенсионного возраста. Эксперты же серьезно опасаются, что людей будут увольнять от греха подальше задолго до достижения предпенсионного возраста, и есть опасения, что у нас появится серьезная прослойка безработных в возрасте 50 лет плюс-минус. Согласны вы с вероятностью развития такого сюжета?
Николай Рассадин: Конечно, согласен. Поймите правильно. Любой запрет, который вводится государством, как правило, не достигает цели, потому что всегда найдутся люди, которые смогут этот запрет тем или иным методом обойти. Единственное, что здесь может помочь правительству — вообще запретить увольнять людей. Принял человека на работу в 20 лет - и до 65 ты не имеешь права его уволить, если он сам не захочет уволиться.
Константин Калиниченко: Я представляю ситуацию вы приходите в свое предприятие, а там сидит работник, закинув ноги на стол, и вы ничего с ним не можете сделать.
Николай Рассадин: И сейчас-то трудно человека уволить, даже если он нарушает дисциплину. Он пойдет в трудовую комиссию, будет писать жалобы, у меня будут проверки. Это сложно.
Константин Калиниченко: И вам как руководителю проще с ним не связываться.
Николай Рассадин: Некоторые люди у меня работают и после пенсии. Если человек специалист, я буду его держать, грубо говоря, до гробовой доски, а если он бездельник, он мне и в 30 лет не нужен. Но это я все должен решать. Есть человек, и мы две договаривающиеся стороны. Я принимаю его на работу, он - устраивается. Мы подписали договор - и все. Государство не должно вмешиваться. Это не госпредприятие. Ребят, у вас уйма госпредприятий - вот там и регулируйте, кого увольнять, кого не увольнять, кого привлекать к уголовной ответственности, кого не привлекать. Вот там у себя, в широком мирке (а он достаточно широк - у нас бюджетников уже столько, что непонятно, как их содержать), вот там и командуйте! А здесь командовать не надо. Это большая ошибка. Я тоже предлагал выход из создавшегося положения, и, кстати. Потом я прочитал его из уст Шохина, только он смягчил мое предложение. Я предложил с 55 лет у женщин и с 60 у мужчин не брать социальные налоги до выхода на пенсию.и тогда мне как руководителю предприятия будет выгодно держать таких людей. А Шохин сказал,что надо снизить с 34 до 17.
Константин Калиниченко: Сегодня налог, по-моему, 30,2% и соответственно из каждых 100 рублей вы отдаете государству.
Николай Рассадин: Еще раз говорю: наша власть не умеет мотивировать. Она умеет только запрещать. Вот такая у нас власть.
Константин Калиниченко: Вы упомянули бюджетников. Родина, как обычно, не тронула карательные, пардон, правоохранительные органы и армию. А почему так? Опять тронули слабых и ничего не стали делать с теми, кто выходит на пенсии в 30 и 40 лет.
Николай Рассадин: Есть момент демонизации. Понятно,что силовые структуры - суть незыблемости власти, и если ты начнешь обижать этих людей, то ты не продержишься и одного срока. Почему говорят – вот, подтасовывают факты на выбора. А я говорю: нет, не подтасовывают, просто у нас так голосуют. Кто у нас приходит голосовать? Военнослужащие, силовики, бюджетники, которых в принципе все устраивает.
Константин Калиниченко: Или которые боятся, что для них будет хуже.
Николай Рассадин: А на самом деле можно их опасения понять. Как говорят у нас либералы? Мы придем к власти, армию сократим, силовиков сократим,Росгвардию закроем - все. Понятно, за кого будут голосовать эти люди - за «Единую Россию», которая их кормит, поит, содержит и одевает.
Константин Калиниченко: … и которая не предполагает изменений в ближайшем будущем в их судьбе.
Николай Рассадин: Все логично. И потом, либералы сами виноваты в том, что происходит, они пугают этих людей, и они идут голосовать за «Единую Россию». А «Единая Россия» не будет трогать этих людей - власть на них опирается. И не надо принижать значение военных, потому что военные военным рознь. Не берите паркетных генералов. А те, кто в лесах, болотах. На ракетных шахтах - это адский труд, и действительно они не могут работать до 65.
Константин Калиниченко: Ну, мы говорим не только о военных, а о погонных структурах в целом. И в окопах не все сидят.
Николай Рассадин: Работа спецслужб, поверьте, тоже не сахар, я работал в спецслужбах. Все логично. Только не логично количество людей, которые лежат на наших плечах. Эффективность этих людей.. У нас где обычно идут коррупционные скандалы? В этих структурах, как правило. Госкорпорации, военные, полиция...
Константин Калиниченко: Что ж поделать? В такое время живем.
Николай Рассадин: Времена всегда одинаковые. И не только в нашей стране такое происходит.
Константин Калиниченко: Николай Юрьевич, пенсионная реформа - это дело пусть обозримого, но все же будущего. А вот повышение НДС - это реальность сегодняшнего дня. Что дает государству повышение НДС? Уместна ли тут простая арифметика, когда увеличение налога приводит к пополнению бюджета?
Николай Рассадин: Конечно, тут прямая зависимость. Государство вместо 18% берет 20, и за счет этого бюджет пополняется.
Константин Калиниченко: Но ведь всегда есть опасения, что любое увеличение налогов заставляет бизнес уходить в «серые» схемы, уклоняться от налогов. 18% платить готовы, а 20 уже не хотят.
Николай Рассадин: Да и 18 не хотят. Понимаете, я опять повторяю прописную истину: государство не хочет мотивировать бизнес, да и мотивировать у нас нечего. Россия стоит на 4 китах госмонополии, а бизнеса как такового нет. Не хочет мотивировать, а хочет идти по пути наименьшего сопротивления. Чего проще – ввести новый сбор, повысить акциз. Элементарно все.
Константин Калиниченко: Такая средневековая практика: не хватает денег - повышаем подати. А чего ждать людям? Цены вырастут на сумму увеличения налога или тут есть смысл ожидать роста в геометрической прогрессии?
Николай Рассадин: Думаю, повышение будет на 2% плюс еще 0,5 про запас. У нас и без повышения НДС цена на мясо растет чуть ли не каждый день. Стоит только закрыть Бразилию для импорта - цена сразу растет.
Константин Калиниченко: Надо пояснить нашим радиослушателям, что Россия во многом выживает за счет мяса из Южной Америки и Бразилии.
Николай Рассадин: И опять тот случай, когда политика начинает вмешиваться в экономику. Наши близкие друзья белорусы, с которыми у нас единое государство, мы и то их плющим по некоторым моментам. Бразилия - БРИГС, где все должно быть гладко, ровно и хорошо, мы их тоже плющим. Если честно, я не понимаю этого всего. Как сказал один политик, вы не можете обсуждать налоговую реформу, потому что вы ничего не понимаете.
Константин Калиниченко: Николай Юрьевич, нам анонсируют с нового года увеличение акцизов на топливо. Подорожает бензин, ГСМ в целом. Чего людям ждать? Цены будут расти сильно?
Николай Рассадин: Повысят акциз, добавьте к этому от каждого звена: продавец на заправке, транспортная компания, магазины.... Арифметика простая. Нас ждут прекрасные времена.
Константин Калиниченко: Немного частный вопрос. Знаю, что вы пытаетесь здесь сдвинуть проблему с мертвой точки. 1 и 3 сентября в городе была запрещена продажа алкоголя. Псковская область в этом вопросе обладает едва ли не самым жестким законодательным ограничением.
Николай Рассадин: Чечня самым жестким.
Константин Калиниченко: Ну, в Чечне немного другой менталитет и вероисповедание. А нас, простых православных, это в свое время несколько удивило. 1 и 3 сентября запретили продажу алкоголя, 2-го можно было. У здравомыслящих людей это обычно вызывает иронию, смех. Интернет 1 сентября был переполнен фотографии молодежи, закупающейся в так называемых «разливайках». Когда уже эта имитация борьбы с мельницами закончится? Есть ли в этом вопросе подвижки в диалоге с властью?
Николай Рассадин: Нет. Я в свое время обратился к врио губернатора с письмом, чтобы он изменил эту ситуацию. Я получил через месяц невнятный ответ господина Михеева, он обещал мне что-то дополнительно сказать – «вопрос прорабатывается», но воз и ныне там.
Константин Калиниченко: Любимый ответ чиновника - «вопрос прорабатывается». Что ж, на этой не самой оптимистичной ноте будем заканчивать наш эфир. Спасибо, Николай Юрьевич, что в своем загруженном графике нашли время прийти к нам в студию.
Николай Рассадин: Спасибо, Константин, до свидания.
