Масленица. Надо же с ней что-то делать!

Всё-таки Всероссийская псковская Масленица-2010 задала определенную высоту, с которой можно было три года падать. В 2014-м году мы должны признать, что падать дальше некуда. И с этим надо что-то делать. Хотя мне уже кажется, что не делать — даже лучше.

Или всё начинать с чистого листа. Хотя в контексте разведенной в местах гуляний грязи «чистый лист» сегодня звучит издевательски. Но главное не в этом. Главное, что этих листов может быть, как минимум, три.

Занеся руку над первым, мы, прежде всего, должны вообще забыть о первой Всероссийской Масленице в Пскове. Мы должны прекратить (так и хочется написать — запретить) называть её Всероссийской, хотя и сами организаторы в лице председателя Государственного комитета по культуре Псковской области Александра Голышева год от года призывают нас понять: само слово Всероссийская — ничего не значит. Хоть межгалактической назови, в печку-то всё равно ставить нечего, кроме, якобы, аутентичности. И именно поэтому стоит перестать  пыжиться и подогревать ожидания псковичей, которые в большинстве своем всё же люди надеющиеся. Раз сходили — ничего так, другой сходили — не понравилось, третий — совсем не понравилось. Но ведь и четвертый раз идут в надежде: «А вдруг увидим что-то необыкновенное?»

Вот им в первую очередь и надо спокойно, честно сказать: всё, ничего особенного не ждите, как до 2010 года праздновали, так и будем праздновать. Как получится. Получится в 2015-м году перекрыть запах шашлыков запахом блинов — значит, получится. Не получится — значит, спрос такой, что предложение не рождается. Привлекут внимание посетителей выступления народных коллективов из районов Псковской области — значит, привлекут. Полезут трезвые псковские мужики на столб за призом — значит, полезут. Если ни того, ни другого не случится - «никто у нас не виноват». Никаких сверхзадач, никаких подсчетов выручки (кому она идет — подогревателям шашлыков?) или подсчетов понаехавших туристов. Просто гуляем, едим блины, если хочется, и смотрим как горит чучело, которое, кстати, раньше жгли днем, не делая из этого отдельного события, на которое надо еще раз выбраться из дома.

На листе №2 в самых первых строках следовало бы написать, что сегодняшние организаторы праздника правы. В чем? А в своем посыле: Масленица (особенно аутентичная) действительно предполагает мощный «интерактив», отклик со стороны гостей, желание поучаствовать. На том они  и стоят, к сожалению, в буквальном смысле. Этот путевой лист, предполагающий активную вовлеченность зрителей в процесс, самый сложный. Потому как гость нынче пошел не тот. Ему зрелище подавай, да не абы какое, а чтоб ух! Или хотя бы ярмарку: с сувенирами — чтобы только поглазеть, или с едой (хорошей, а не из супермаркета) — чтобы купить.

Это в советскую эпоху, когда праздники были настолько редки, что действительно являлись праздниками, достаточно было «выездной торговли», сцены со скоморохами и столба на Октябрьской площади с живым петухом в качестве приза. И народ толпами валил, потому что завтра такого не будет, только сегодня! После проводов русской зимы до следующих гуляний Первого мая всем пахать и пахать. Поэтому и считалось, что идти надо обязательно, смотреть — всё, что покажут, покупать — всё, что продадут! Сегодня же разгуляй каждую пятницу: хочешь — в ночном клубе, хочешь — на своей кухне. Для тех, кто с запросами — концерты в тех же клубах или в филармонии, а то и театр.

Но весь этот еженедельный праздник рассчитан на потребителя, на пассивного зрителя. Все его устроители идут на поводу времени, которое четко говорит: большинство современных горожан — мизантропы. И любой, кто в некоем общественном пространстве попытается втянуть их в тот самый «интерактив», вызовет лишь тихую ненависть: я сюда отдыхать пришел, а не на сцене частушки петь или в мешках прыгать. Сделать из «свидетеля Масленицы» активного участника праздника чрезвычайно трудно, но можно. В Пскове попытки были на почве карнавальных инициатив Татьяны Ешиной, если кто-то помнит, о чем я. Более десяти лет назад псковичам почти советскими методами пытались объяснить, что участвовать интереснее, чем глазеть. То есть внедрение идеи общего городского карнавала шло трудным путем «обязывания»: школы привлекали, юридический институт — как самое дисциплинированное учебное заведение города, какие-то даже предприятия участвовали (но это уже, по-моему, в рамках 1100-летия Пскова, комитет по празднованию которого и возглавляла Татьяна Ешина). Дети — они в этом смысле самые благодарные участники, особенно если чуют соревновательный момент. Вот мой ребенок вчера ушел на Масленицу, вернулся, к моему потрясению, часа через четыре. Джинсы в грязи по колено, на куртке — следы шоколада (потому как блин с шоколадом всё же был ритуальной съеден) и с полными карманами счастья. Источник которого объяснялся просто: «а там наши на сцене выступали, конкурсы проводили, и мы за них так болели!». Дети — страшные патриоты, они, болея за своих, могут такой праздник устроить, что город содрогнется. Но для этого нужна категорическая массовость и соревновательность. Да, праздник рискует стать детско-юношеским и в чем-то спортивным. Но в противовес — ярмарка для взрослых, которые уже вряд ли когда выйдут из роли потребителей.

Лист №3 попроще, но дороже. Акцент — именно на том зрелище, которое «ух!». Фестиваль уличных театров на нашем капризном в плане погоды Северо-Западе в феврале-марте вряд ли проведешь. Фестиваль ледовых скульптур — тем более. Но какое-то очень качественное шоу (оно по определению дешевым не будет) нужно обязательно. Пусть это будет не просто главным, а единственным событием праздника, но оно должно быть очень мощным. И, если опять прищуриться на туризм, то и повторяющимся из года в год. Но ярмарка — не отменима. Во всех трех вариантах.

Хотя что-то подсказывает, что дело идет к первому варианту. Спокойно, без завышенных ожиданий, по-домашнему. Традиционно. Аутентично.

Хотя в перспективе опять же возможны варианты: или всё окончательно схлопнется и Масленица превратится в сугубо домашний праздник. Или доведем дело до реально чистого листа, на котором новые энтузиасты напишут что-то конгениальное (см. третий лист).

Елена Ширяева